Тьма и светлый круг...
Светящийся блин во тьме...
Блин…
Ну, Хвостов, ты опять куда-то вляпался…
Шмяк!
***
«Капитан Луженая Глотка, ты здесь?».
«Чего тебе? И прекрати придумывать мне всякие дурацкие прозвища!».
«У меня осталось сорок четыре шага. Ты понял, к чему я клоню?».
«Я работаю над этим», - тяжело вздохнул призрак.
«И?».
«Часть духа была законсервирована и успешно переправлена в человека. Так? Так. Маяк установлен? Установлен».
«Ты думаешь, той половины хватит для того, чтобы реинкарнировать меня впоследствии?».
«Хм-м-м… Ответ отсутствует, – честно признал призрак из фантазий. – Сам же понимаешь, методика сырая, не обкатанная. Но кому-то же нужно было начинать».
«Хорошее начало. Только меня что-то совсем к концу гонит».
Серафим с абсолютно безразличным видом стоял у витрины крупного супермаркета и, опершись на толстенное стекло магазина, мысленно решал жизненно-важную на тот момент для него задачу – быть или сплыть?
Шедшая навстречу чуть живому агорианцу девчушка-пигалица неожиданно раздвоилась и никак не хотела сходиться в одну картинку. Мир качнулся перед глазами тестера и отправил затуманенный разум к сине-фиолетовым в радужную крапинку кругам.
Он припал на одно колено.
- Дяденька, вам плохо? - к бледному Серафиму подошла та самая раздваивающаяся девочка.
- Плохо? Да нет, что ты, девочка! Дядя просто пересмотрел мультиков, - постарался отшутиться Серафим, все сильнее приседая на слабеющее колено.
- А хотите я вас со своей мамой познакомлю? Тогда мы сможем вместе с вами мультиков пересмотреться! - обрадовалась девочка. - Я тоже поклонница со стажем.
- Обязательно, девочка. Просто дядя деньги дома забыл, а без роз и бутылки шампаса дядя категорически знакомиться стесняется...
- Шампанского, дяденька, - поправила его зеленоглазая пигалица, выглядевшая лет на десять.
- Ну, шампанского, так шампанского. Наливай! - уже в полном бреду пробурчал тестер и ничком рухнул на тротуар.
Безжизненное секунду назад тело Серафима крупно вздрогнуло, а ноги стали вдруг совершать бессмысленные движения, отчего тащить его стало еще тяжелее.
- Мам, он просыпается! – с надеждой в голосе заверещала Юля. – Ну, поднажмем! Один этаж остался!
- Легко тебе. Нашла какого-то дядю на улице, а маме его на четвертый этаж тащить. И как я только на это согласилась? Не пойму даже!
- Да потому, что ты у меня самая добренькая мамочка на свете! Зато теперь мы втроем будем мультики смотреть!
- А если у дяди есть тетя? А у тети есть вот такая же своя Юляшка? – улыбнулась Мария.
- Ой, а я даже не подумала, – не на шутку расстроилась девочка. – Нет, так нечестно! Это же я его нашла? Я! Значит дядя наш!
- Нельзя так, Юляш. Давай договоримся – мы просто делает дяде компрессы и вызываем «Скорую».
- Компрессы? Ну, давай. Только, чур, три компресса с колбасой и сыром! Мне, тебе и дяде!
- Ну и дубинушка ты, стоеросовая, ха-ха! Компрессы на лоб кладут, а не в рот.
Девочка с выражением ужаса, смешанного с сочувствием уставилась на свою, как ей показалось, временно спятившую мамашу.
- Давай и тебе «Скорую» заодно вызовем. А?
Мария страдальчески одними уголками губ улыбнулась и кивнула на дверь квартиры:
- Сим-сим, открывай!
Юля крепко сжимала безвольную руку дяденьки, которого нашла на улице и по праву, как ей казалось, имела на него все права. Ну, не все. Но совместный просмотр мультиков он ей точно задолжал. Вон они его с мамой сколько волокли: через дорогу, потом вдоль длиннющего дома и на четвертый этаж. По ступенькам.
- Мам, а пусть дядя у нас остается? Он такой хороший. Как ангел прямо.
- Ангелы в квартирах не приживаются. Им тут места мало. Крылья даже негде толком размять. А то, что на дядю налипли голубиные перья, не дает ему права вставать в один ряд с благородными небожителями.
- Правда?
- Кривда. Я уже доктора вызвала. Так что разговор считаю оконченным.
- Ой, мам, он ударил меня током! – внезапно отпрыгнула от незнакомца Юляшка и затрясла рукой.
- Да что ты сочиняешь? – кинулась к дочке перепуганная Мария.
Но действительно, на руке дочери появился след, как-будто чья-то плеть прошлась через все предплечье девочки.
Однако Серафим был безмятежен и светел. Казалось, он спал сном огромного младенца. Не хватало громадной пустышки.
Маша аккуратно прикоснулась к почти двухметровому подкидышу – прохладный, током не бьет.
- Юляш, ты на полном серьезе что-то почувствовала?
Вместо ответа дочка лишь молча продемонстрировала ей свою ручку со свежей багровой полосой. Красноречивее ответа не требовалось.
4 глава
Глаза Серафима приоткрыты. Но в них чернеет пустота. Мария не на шутку испугалась - одно дело, когда ты подбираешь на улице принца своей мечты, выхаживаешь его бульоном и получаешь взамен предложение руки, ноги и сердца, другое, когда всматриваешься в колодцы безразличных глаз, наполненных ледяной бездной.
- Мам, с ним все будет хорошо? – крутилась рядом дочь.
- Не знаю, – призналась Мария. – Врачам виднее.
В дверь позвонили.
- Ну, наконец-то! – с облегчением выдохнула женщина. – Юляш, беги открывать – это, наверное, дядя-доктор приполз.
- По-пластунски?
- Нет, с завязанными ногами. Если бы он по-пластунски полз, то смог бы осчастливить нас с час назад. И вообще, не топчись у мамы по мансарде, она и так сегодня раскалывается, - попросила Мария, показывая на свою голову. - Марш - встречать!
- Так точно, капитан! – донеслось из прихожей.
Дядя-доктор, появившийся в спальне без единого слова приветствия, выглядел, мягко выразиться, странно. Кроме того, что в его одеянии совершенно не чувствовалось и намека на принадлежность к роду эскулапов, дядя заперся грязными ботинками на палас, отчего чувствовал себя превосходно. В руках у дяди, вместо медицинского кейса, тускло поблескивало странного вида оружие.
- Простите, вы к кому? – опешила Мария и инстинктивно оттеснила дочь назад, за спину.
Странный тип ничего не ответил и, пройдя в спальню, внимательно посмотрел на кровать с бессознательным Серафимом.
- Еще дышит? – спросил он, всматриваясь в пепельное лицо тестера.
- А ты что за доктор, если у нас спрашиваешь? – выскочила из-за Марии дочь.
- Наверное, дядя не совсем доктор, – пояснила Мария, боязливо косясь на большое дуло оружия в руке незваного гостя. – Но все равно, «тыкать» невежливо. Я тебе сто раз замечания делала.
Женщина попятилась задом, стараясь не выпустить маньяка из вида.
- Чего вы от нас хотите?
- Лично от вас? Ровным счетом, ничего! – поддержал беседу внезапно вошедший в комнату молодой человек. Его поступь была легка и грациозна.
Мария ничком свалилась в обморок, а Юляша коротко взвизгнула от неожиданности, ведь она точно знала, что в квартиру впустила только одного дядю-доктора.
Если бы Серафим смог открыть глаза, то в появившемся из ниоткуда юноше, он признал того самого, недовольно ворчащего официанта из «Темной Ночи». А в «дяде-докторе» - Сида, точнее вируса, засевшего в его теле.
Сид склонился над Серафимом:
– В этом агорианце еще булькает приличная порция духа. Но дух быстро покидает тело.
Официант сразу же оживился.
– Таким сокровищем разбрасываться не стоит! Раз уж провалилась затея с выслеживанием, дух у этого болезного нужно, как можно скорее, изъять!
Юляшка, совершенно не понимала в какой сфере медицины сейчас находится нить беседы этих лекарей. Но если они решают что им делать с засевшим в теле дяди-мультфаната духом… Может быть это какая-то специальная бригада врачей-священников, которые изгоняют злых бесов? Юля об этом даже по телевизору слышала. Но не видела, потому, что такие передачи – про всяких привидений или подкроватных демонов - мама ей даже одним глазком смотреть не разрешает. Приходится прятаться за дверью и подслушивать.