Опешивший Шо сначала замер и даже собрался пуститься наутек, однако заметив, что это там сжимает в руках пленник, остановился.
- У него мой модифицированный плазматрип! – закричал Шо. – Хватайте вора!
Подскочивший на расстояние двух шагов дженейр был мгновенно отослан Бобом в никуда. Грянувший из плазматрипа выстрел хлопнул по перепонкам и разорвал тело урода на миллиарды частиц. Лица окружающих тут же окрасились в цвет месива, которым миг назад был нападавший на Папсика дженейр. Однако еще через миг месиво бесследно растворилось в воздухе.
- Не успел доработать визуальную часть перемещения, – сообщил Шо и платком инстинктивно вытер совершенно чистое лицо, на котором только что густым слоем отпечатался и уже успел растаять шмат его подданного.
Увидев такие метаморфозы, случившиеся с собратом, остальные дженейры испугано отпрянули в стороны.
- Вперед, скоты! – разъярился Шо, видя, как пасует его непобедимая армия.- Этот прибор не страшнее рыл, которые вы каждый день видите в своем отражении! Его мощности не хватит, чтобы забросить вас дальше этого острова!
- Плазматрип? – с удивлением посмотрел на оружие в своих руках Боб. – Неплохой экземпляр! Я с легкостью бы принял его за армейский пулемет на вооружении контр-агорианских банд.
Раздавшийся скрежет заставил академика пригнуться. Он оглянулся и с ужасом увидел ползущие вниз тяжелые ролл-блоки, «зашторивающие» двери – последний путь к отступлению.
- Не дальше этого острова, говоришь?.. – мелькнула мысль у ученого.
Боб навел плазматрип на лежащих ничком бездыханных пленниц – Грюндю и Кату - и без колебаний нажал на курок. Следом в перекрестие прицела попали Борк с бледным, как моль, Инту. Последний заряд попал в лоб по-девичьи завизжавшему Серафиму.
17 глава
- Последний патрон – для себя! – бравируя закричал Боб и направил ствол плазматрипа в голову.
Хлоп!
- Осечка? – упал голос академика.
- Пятизарядник, – просветил Шо и довольно рассмеялся. – Патроны закончились.
- Грюндя…
- Хр-р-р! Хр-р-р!
- Грюндя, – еще раз позвала Катарина и как следует толкнула свою подопечную в плечо.
- Руку сломаю, – пообещала громадина, не удосужившись даже открыть глаза, чтобы лицезреть того, кто так назойливо тормошит ее уже в течение часа.
- Ах, ты!.. – возмущенно пихнула ее Ката уже обеими руками. – Развалилась тут, да еще и командовать взялась!
- Две руки… Сломаю… - с трудом прошамкала великанша, продираясь к собеседнику сквозь липкую пелену бессознательного состояния. – Вырву с корнем…
- Все свидания проспишь, – пошла на хитрость Катарина, зная уязвимые места своего бойца в юбке.
- А? – подскочила Грюндя. – Кто этот несчастный? – спросонья выдала любимую шутку Борка громила.
- Да есть один мальчишечка, – захихикала Ката. – Из местных паренек.
- Из монстрюг энтих? – аж передернуло очнувшуюся, наконец, ловчую. – Не пойду! Раньше я только пауков боялась, теперь и этих недоделков стала. Может быть, потому, что у некоторых из них тоже, как у тех козявок, по куче лап из боков торчит? Фу! Хотя… – на полном серьезе задумалась Грюндя. - Если ему лишние руки-то пообрывать, может нормальный получится?
- Хорош, хорош! – засмеялась Катарина.
Грюндя протерла кулачищами глаза и осмотрелась:
- Это куда же нас занесло?
- Да вот и я гадаю, – пожала плечами Ката.
Для нее самой было большой неожиданностью вдруг очутиться в мире абсолютного спокойствия и тишины. Признаться, после того, как она увидела последние секунды жизни инженера-предателя, она никак не ожидала, что ей посчастливится вновь почувствовать свое тело. В целости и сохранности. Подтверждая ее мысли, Грюндя тоже внесла свою порцию размышлений:
- А я уж думала – всё! На фарш нас порубят!
- Умоляю! – болезненно сморщилась Катарина. – Давай лучше решим, как дальше действовать будем?
Грюндя поднялась во весь свой исполинский рост и огляделась:
- Ух, ты! Сколько еды!
Неподалеку от того места, где очутились агорианки, находилось огромное искрящееся светом, озеро, наполненное яйцами шипсов, почти такими же, как те, которыми в свое время приторговывал островитянин Суэкку.
Яйца крепко вмерзли в лед, простиравшийся по всей поверхности озера.
- Знакомая картина, – подтвердила свою внутреннюю догадку Катарина, уже как-то появлявшаяся в незнакомом месте одновременно с «бордрящим» морозцем и зудящим покалыванием по всему телу.
- И была сия картина акварелью в глухой сибирской деревушке, – вслух вспомнила недавнее приключение ловчая. – А значит нас с тобой, моя дорогая, пока мы вытирали кофточками пыль на вражьем мраморе, кто-то самым наглым образом заплазматрипил…
- Что? – затрубила Грюндя. – Пока я!.. Меня… В бессознательном состоянии!.. Затрипазанили! Да я щас… сама кого-то там… оттрепанирую! Возьмусь покрепче за маленький наглый череп и!...
- Стоп! – потребовала тишины Катарина, которая с момента знакомства с Грюндей не выносила живописного реализма в ее брани. – Твоя честь на месте, – объяснила она разошедшейся подопечной. – Нас просто перекинули в другой координатный квадрат.
- Ну, так бы сразу и сказала, – сразу успокоилась Грюндя. – Квадрат, так квадрат. Но мало ли? Нужно всегда быть настороже! Вдруг в кружок закинут! А как в треугольник попадем?
- Жми «Офф», Грюндя, – попросила Ката. – Я уже на полпути к белой пижамке с длинными рукавами, завязанными за спиной.
- Хорошо, жму, – отстала громила, которую сейчас больше интересовал продовольственный запас, вмерзший в странный водоем неподалеку.
- Грюндя! – предостерегла своего бойца Ката. – Мне кажется, что те шары для боулинга, которые ты так неистово пожираешь глазами, несъедобны.
- С чего это? – хмыкнула ловчая. – Съедобность имеет прямую зависимость от того, какую силу имеют твои челюсти. Ты только на них посмотри! Большие, сытные, калорийные яйца! – заохала Грюндя в унисон с заурчавшим животом.
- Мне калорийным нельзя злоупотреблять, – пошла на хитрость Ката. – И тебе, кстати, тоже.
- Большие, сытные, малокалорийные яйца! Так пойдет?
- Не пойдет. Чьи они? Кто их мама?
- Птичка их мама.
- А почему тогда яйца в воде?
- Потому, что от водоплавающей птички, – выкрутилась Грюндя. – Тебе сколько принести?
- Отставить, – приказала Ката и поднялась с холодного, крошащегося при каждом движении, окаменевшего коралла. – Тебе напомнить, что на данный момент мы в состоянии войны с маньяком, охотящимся за агорианцами?
Грюндя всплеснула руками и бессильно топнула ногой:
- Не порубали нас, так теперь с голодухи опухнем!
- Тебе уже дальше некуда пухнуть, – осадила подопечную Ката. – Лучше настройся на макрозрение. Будем осматривать вражескую территорию.
- Ох, не нравится мне в эти бинокли играть, – вздохнула ловчая, в поисках сочувствия. – После них целый день голова кружится. Уж лучше ножками все оббежать. Так оно надежнее.
- Надежнее будет беспрекословно выполнять указания вышестоящего командования.
- Бу-бу-бу, – передразнила Грюндя. – А чего сама макрозрение не включаешь?
- Нет его у меня! Нет! С рождения! – надулась Ката, которую вопрос ее ограниченности по сравнению с другими агорианцами огорчал и, соответственно, злил.
- Эх, все бы вам, начальничкам, от работы отлынивать, – вздохнула Грюндя и, настроившись, принялась внимательно осматривать отдаленную местность.
- Есть! Еще один! Ого-го!
- Что там? – заволновалась Ката, тщетно вглядываясь в далекий расплывающийся пейзаж. Кроме, уже начавшего оттаивать, озера и казалось, пустынной береговой линии, она ничего не видела.
Что там видит Гренадерша? Ката протерла покрасневшие о напряжения глаза, но видеть от этого зорче они не стали. Это остальные агорианцы умеют перестраивать свое зрение так, что могут читать газеты с расстоянии двадцати миль. А она нет…