Кто-то перекусит и больше не возвращается, кто-то потом регулярно приходит, чтобы "поговорить". Каждый год - новая компания желающих общаться. Коты, как правило, к следующим выходным дням находят своих хозяев и потом заходят в гости очень редко. А кошки, да еще беременные или с котятами, те предпочитают у меня обосноваться сразу и основательно.
Утро нового южного дня, я один за столом на веранде погружаюсь в чтение лучшей книги всех времен и народов, дохожу до места, где Толстой на странице 64 пишет о князе: "И вся эта страшная перемена совершилась с ним только от того, что он перестал верить себе, а стал верить другим. Перестал же он верить себе, а стал верить другим потому, что жить, веря себе, было слишком трудно". Останавливаюсь на этой строчке, тянусь за карандашом, чтобы быстрее подчеркнуть ту мысль, к которой я обязательно должен вернуться, и кого я вижу перед ступеньками у входа на веранду? Конечно, кошку. Именно кошку, потому что она - с котенком в зубах.
- Ты куда его понесла? - говорю ей, - напугал, что ли кто?
Сам прислушиваюсь: вроде, ни крика сорок, ни собачьего лая не слышно. Андрей во дворе появился, гараж открывает, он спугнул кошку?
- Ты что, чужая? - опять обращаюсь к мамаше с ребенком в зубах.
Та опустила котенка на дорожку, ведущую к ступенькам, лизнула малыша, подняла голову и на меня смотрит. Ясно, не чужая, а чего тогда всполошилась?
Кошка пегая, тощая. Котенок пегий, тощий, косолапый - ему месяца полтора от роду, не больше. Но уже пытается на ступеньку взобраться, а куда ему: коготком зацепиться за камень не может, кривые лапки трясутся, он и по ровной то поверхности с трудом может двигаться, чтобы у него зад в сторону не заносило.
- Андрей, - обращаюсь к хозяину апартаментов, - тут от тебя делегация. Подскажи, кто это такие, как их зовут?
Он подошел, рассказал:
- Приблудные они, не знаю, как их зовут. Месяц у меня живут, кормлю пока. Наверное, так и останутся здесь. Боятся звука газонокосилки, у их хозяина не было косилок. Как начинаю кабель разматывать, так она этого в зубы и бежать в угол, где травы нет - к веранде.
- Котенок у нее один, или она остальных уже за веранду спрятала?
- Один.
Он ушел к гаражу, а я к кошке пригляделся, когда она легла тут же, у ступеньки, и малыш начал тыкаться в ее живот. Вокруг сосков - коричневая корка иссохшей кожи, лишь тот сосок здоровый, который нашел косолапый и около которого на ее животе причмокивает. Что-то мне Андрей не договаривает: или прошлый хозяин, или он сам слишком рано раздали котят. Или утопили их. Но не сразу после рождения, а тогда, когда соски уже "в деле" были, и их переполняло молоко. А потом, когда котят отняли, соски "перегорели".
Подошел к кошке, провел рукой по ее голове. Ну что, говорю ей, рассказывай, как дело было, кто тут у вас живодерил?
Она и рассказала. Жила у той самой хозяйки, что Андрей дурной называет. Хозяйку не выбирала, к какой принесли в младенчестве, у такой и жила. Это её первые роды, а где рожать? - по двору пес огромный носится. Проскочила в самый последний момент в комнату, увидела приоткрытую дверцу шкафа, на нижней полке лежали туфли с ботинками, а на второй снизу - тряпки. На них и родила. Откуда ей, кошке, было знать, что это не тряпки, а гробовой комплект - красная ткань, белая тюль, полотенца, ленты. Хозяйка обнаружила "родовую палату" не сразу: она в эту комнату редко заходила. Но заметила, что кошка похудела и постоянно внутрь дома просится. Проследила ее путь и всех нашла. Заругалась, заголосила, котят в черный мешок сунула, этот мешок в другой мешок, а потом в третий и понесла к мусорному баку на улице. Кошка за ней. Когда хозяйка отошла от бака, кошка на край бака заскочила и прыгнула на его дно - к мешку.
Из бака смогла мешок в зубах вытащить, а пленку разорвать, чтобы котят спасти - быстро не получилось. Тут сосед хозяйки открывал ворота, собираясь выехать на машине, увидел ее у мешка, писк услышал. Нож достал из машины, полоснул по мешку, новорожденные вывалились на асфальт, шевелился один из пяти. Она схватила в зубы его и в створку в воротах к нему во двор убежала. Потом и остальных перенесла, но те не выжили, хоть и вылизала она их от дорожной пыли дочиста.
Такую вот голую историческую правду мне кошка рассказала. Андрей свидетель, он подтвердит.
Какое после этого чтение, какие размышления о "страшной перемене" в душе князя Нехлюдова - героя литературного произведения со склада? Я про свои переживания по поводу утраты юношеских идеалов после рассказа кошки вообще не вспомнил. А о чем подумал? Вот о чем: в то утро, когда люди в штатском забежали в спальню Блюхера, его супруга, Глафира Лукинична, кормила грудью восьмимесячного сына Василия Константиновича. И сына у нее отняли на глазах отца, и увозили их в разных черных машинах: маршала отдельно, жену маршала отдельно и грудного ребенка - отдельно. И никто из них друг друга больше не увидел никогда.
Гудят и воют, гудят и воют - что это за звук? Только что была полная тишина, лишь кошка мурчала у моих ног с посапывающим котенком среди пегой шерсти. Что это за гул и вой?
Андрей включил газонокосилку. Ну, понеслась косьба. А почему, когда он перетаскивает кабель между деревьев яблонь и кустов лимона, когда его косилка выключена, звук воя продолжает раздаваться со всех сторон?
Глянул на часы - еще нет восьми утра, а на улице Инжирной уже приступили к работе. Косят все и всюду: два косаря идут вдоль стены резиденции. У одного в руках пила-сучкорез, второй машет мобильной версией газонокосилки. Косят за стеной на обширных "лугах" резиденции, косят в санаториях "Русь" и "Беларусь".
Вой у ручья - мама, не горюй!
Не горюй, кошарка, и не беги скрываться. Твой косолапый - у моей веранды. Здесь нет зеленого газона, да и пакетов черных тоже нет. А те "пакетники", что на колесах, правительственный транспорт, в который упаковывают первых лиц?
На те посмотрим завтра.
5.
Обитатели склонов Бочарова ручья рассказывают друг другу такую байку: однажды начальник прогуливался со своим "маршальским конем" - собакой Кони, и остановился около трудяг, срезающих траву на бывшем теннисном корте резиденции. Они выключили аппараты, чтобы жужжанием мотокосов не мешать начальнику обдумывать важные государственные задачи, ждут, какую начальник даст команду: уйти с глаз долой или продолжить работу.
Начальник не им, а собаке говорит: "Хороший запах, правда? Пойдем, не будем людям мешать, потом еще раз сюда вернемся". И в тот же день от управделами Кожина поступило распоряжение: запах сенокоса оставить, а косарей - убрать.
С тех пор траву в резиденции и вокруг неё "выдерживают" нетронутой до самого последнего момента. Вот станет ясно, когда приземлится в Сочи пассажир спецборта, тогда по траве все разом - вжик. Для запаха.
Как бы ни хороши и свежи были розы, а запах скошенной травы сильнее и для меня - приятней. Тут, у ручья, трава в апреле - у нас в Сибири такая поднимется стеной еще не скоро - к июлю. И вот тогда начнется сенокос. Не по команде и не в связи с прилетом гостя из столицы.
Помню в детстве, все мужики в поселке накануне сенокоса прислушивались, не раздаются ли со двора моего соседа пенсионера, поволжского немца Давыда Андреевича, звуки ударов молоточка по "литовке": сначала глуховатый удар молоточка по краю лезвия косы и затем сразу ответное от лезвия из хорошо прокованной стали - дзинь. Звонко, далеко слышно.