У осознанного человека, будды, тоже есть преображающая сила: все, чего он касается, наполняется блаженством. К нему приходит несчастье, а он находит в нем что-то счастливое. К нему приходит печаль, а он находит в ней что-то невероятно прекрасное и безмолвное. К нему приходит смерть, но он находит в ней лишь бессмертие. Преображается все, чего он касается, потому что теперь у него есть трансцендентный взгляд на вещи. А это самая большая сила в мире. Это не власть над кем-то, а просто ваша внутренняя сила.
Ночь становится такой же прекрасной, как и день. Смерть становится таким же праздником, как и жизнь, потому что трансцендентный человек знает о том, что он вечен.
Жизнь приходит и уходит, смерть приходит и уходит.
Человек остается незатронутым, он всегда за пределами.
Это качество постоянного пребывания за пределами и есть истинное просветление. Рай и ад - ничто для такого человека.
Однажды Бодхидхарму спросили:
- Что вы скажете о рае и аде?
Он ответил:
- Я ничего не могу сказать, потому что все это зависит от вас.
Человек был озадачен. Как могут рай и ад зависеть от бедного человека?
Бодхидхарма объяснил:
- Нет ни ада, ни рая. Где селится осознанный человек, там рай. Где селится несознательный человек, там ад.
Вы носите свой ад в бессознательном, вы носите свой рай в сознании. Это не места на географической карте, а ваши состояния. Когда вы спите, вы находитесь в аду и страдаете от кошмаров. Когда вы пробуждены, вы находитесь в раю, и тогда прекращаются все страдания.
Рай и ад для него - ничто.
Я вспомнил замечательный случай, который произошел в жизни английского философа Берка. Он дружил с архиепископом Англии, а архиепископ в Англии равен Папе. В церкви Англии архиепископ - это представитель Иисуса Христа.
Берк и архиепископ были закадычными друзьями, потому что они вместе учились в университете. Архиепископ всегда приезжал послушать лекции Берка. Но Берк никогда не посещал службы архиепископа, ни разу. И архиепископ, естественно, надеялся, что когда-нибудь...
Наконец, он сам пригласил философа:
- В это воскресенье ты должен приехать ко мне. Никаких отговорок.
Он приготовил лучшую проповедь в своей жизни. Он хотел произвести впечатление на Берка. Он постоянно смотрел на философа, поскольку тот сидел в первом ряду. Архиепископ ощутил сильный страх, поскольку он не видел на лице Берка даже признака того, что его задела проповедь. Несмотря на то, что он кричал, колотил стол и проводил другие гимнастические упражнения, которым обучают христианских миссионеров, Берк оставался безмолвным, он не вымолвил ни слова.
Проповедь окончилась, и они оба поехали в одной машине. Берк все еще молчал. Архиепископ думал, что философ что-то скажет. Они подъехали к дому философа, и архиепископ, не удержавшись от искушения, сказал:
- Ты ничего не сказал о моей проповеди. Скажи хотя бы слово. Даже если проповедь была плохой, скажи об этом, иначе я буду постоянно думать о том, какое у тебя осталось от нее впечатление.
- Проповедь была ни хорошей, ни плохой, - ответил Берк. - Он была просто глупой. Ты делал идиотские утверждения. Я никогда не думал, что подобное может заявлять интеллигентный человек вроде тебя.
- Какие идиотские утверждения? - спросил архиепископ.
Берк ответил:
- Ты сказал, что те, кто верят в Иисуса Христа и совершают благие поступки, отправятся в рай. А те, кто не верят в Иисуса Христа и совершают дурные поступки, отправятся в ад. Неужели ты не можешь понять всю глупость такого утверждения?
- Не понимаю, - недоумевал архиепископ.
- Тогда я покажу тебе это, - сказал Берк. - Если человек не верит в Иисуса Христа и совершает благие поступки, куда он отправляется? А если человек верит в Иисуса Христа и совершает дурные поступки, куда он отправляется? Все решают благие и дурные поступки? Тогда вера в Иисуса Христа излишня. Если же решающий фактор - это вера во Христа, тогда неуместен вопрос о благих и дурных поступках.
Архиепископу никогда не приходило это в голову. Возможно, ни один религиозный человек никогда не думает об этом, о том, что человек может быть религиозным, ни во что не веря, что человеческая жизнь может быть жизнью мудрости и добра без веры в Бога, без веры в пророка, без веры в какого-то спасителя. И наоборот: человек может верить в Бога, в Иисуса, и все же его жизнь будет ничем иным, как жизнью животного.
- Вопрос очень сложен, и я никогда не думал об этом, - признался архиепископ. - Дай мне семь дней. В следующее воскресенье я отвечу тебе на это в проповеди. Тебе придется прийти ко мне еще раз, потому что я хочу разъяснить этот вопрос перед всеми прихожанами.