— Хорошо.
Неожиданно для Арта с ним связался Водопьянов и сообщил о разговоре Эльзы с Паулем на прошедшем днями Совете дароносцев.
— Мы считаем, что Вам надо удвоить осторожность, — сказал Водопьянов, — надо сделать так, чтобы дароносцы как можно позже узнали о Ваших истинных намерениях в этом деле.
— Но ведь Эльза напрямую не запрещала мне использовать знания будущего в этой реальности! И я это делал, когда находился на первой линии жизни.
— Тогда Вы вовремя поняли, что нельзя допускать значимых корректировок той реальности внедрением знаний из будущего и не делали этого. Сейчас же Ваши действия приведут к значительному ее изменению. Конечно, прямого запрещения на внедрение знаний из будущего от Эльзы Вы не получили, но также не получили и разрешения на это.
— Что не запрещено, то разрешено!
— Не забывайте о возможностях дароносцев! Если они решат, что Вы не в праве этого делать, то их противодействие будет очень сильным.
Своими руками они никаких пакостей, конечно, совершать не будут, но кто им запретит опять привлечь для этих целей тех же исламистов или криминал? Причем не напрямую, а опосредованно, сообщая нужным людям негативную информацию о тех или иных Ваших намерениях? В этом случае, мы даже не сможем предъявить им каких-либо обвинений, например, в нарушении договоренностей о неприменении силы в отношении Вас!
Поэтому, лучше всего все действия держать в тайне как можно дольше. И одновременно готовиться к грядущим неприятностям.
— Действительно. Вы правы. Но на поддержку с Вашей стороны я могу рассчитывать?
— Конечно. В этом можете не сомневаться. При получении любой информации о действиях дароносцев, я обязательно оповещу Вас.
— Прекрасно.
Вторая встреча Горбачева с министром обороны Соколовым прошла в достаточно нервной обстановке. Министр доложил, что наиболее оптимально можно закончить военные действия в Афганистане и вывести оттуда войска в течение трех лет. Любое иное решение чревато большими потерями как в технике, так и в живой силе.
— Не забывайте, Михаил Сергеевич, что в Афганистане мы апробируем новую военную технику, обучаем солдат вести военные действия в реальной боевой обстановке, наконец, имеем определенные обязательства перед руководством Афганистана!
— А то, что наши потери на сегодня составили более 10000 человек убитыми, более 30000 ранеными, из них более 3000 тысяч остались инвалидами, Вас не волнует? Ведь это наши советские молодые люди, за каждым стоят семьи, которые проклинают нас за потерю своих детей! Каждый день войны нам обходится в десять миллионов долларов! Если мы будем ждать еще три года, то потеряем не менее 3000 убитыми и затратим на ведение войны не менее 10 миллиардов долларов. Сейчас у страны таких ресурсов нет. Цена на нефть упала до 10 долларов за баррель, мы проваливаем социальные программы, недовольство войной в стране нарастает … Надо как можно скорее заканчивать эту войну! Я ставлю перед Вами задачу — подготовить предложения по полному выводу наших войск из Афганистана до конца этого года. Ваши предложения мы рассмотрим на Политбюро через десять дней. Вы свободны.
Не меньшие неприятности поджидали Горбачева и при его зондаже настроений соратников по вопросу реформирования партии.
В том, что проблема есть, согласилась только треть членов Политбюро. Еще треть посчитала этот вопрос мало значащим. Остальные — были категорически против любых реформ в партии.
Стало ясно, что с наскока этот вопрос решить невозможно. Нужна кропотливая работа по формированию состава Политбюро из сторонников, а от противников надо постепенно избавляться, пока они не объединились и не организовали идеям Горбачева активное сопротивление.
Горбачеву необходим был какой-то значимый прорыв на любом направлении развития страны, чтобы он был связан с его именем. Тогда его авторитет среди членов Политбюро и в стране резко возрастет, и можно будет ставить на рассмотрение непростые вопросы реформирования партии.
По мнению Горбачева такими прорывами могут стать успехи СССР на внешнеполитической арене, прекращение войны в Афганистане и работа, проводимая Артом.
По совету Арта Горбачев активизировал переговоры с Израилем о положении евреев в СССР и снятии ограничений их выезду из страны, и президентом США Рейганом о сокращении вооружений.
Арт считал, что эти вопросы все равно рано или поздно будут решены, так лучше на этом деле заработать политический капитал и какие-нибудь экономические дивиденды, чем просто пойти на уступки Западу, как это было в истории параллельного мира.