Он наклонился к столу и зашептал тоном заговорщика:
— Я договорился взять у Игоря жучок для прослушивания. Самое сложное будет влепить его в машину, в которой ездит «подозреваемый».
Маша рассмеялась слову «подозреваемый». Временами она воспринимала происходящее как увлекательную виртуальную игру, и ей было до ужаса интересно, а бывало, она вдруг начинала ощущать, что оказалась втянута в круговорот зловещих событий, и тогда на нее накатывал настоящий ужас.
Маша высвободила руку и стала пить сквозь трубочку коктейль.
— Хочешь? — подняла стакан, не вынимая трубочки изо рта.
— Нет. Я к сладкому равнодушен… Так вот, нам надо поразмыслить, как всадить жука, которого нам одолжит Игорь… Но это завтра, когда увидим оборудование, узнаем его параметры, тогда и решим как. А когда жук будет на месте, мы послушаем, о чем говорит и о чем думает наш подопечный.
— Жук будет читать его мысли? — настороженно спросила Маша. Она не слышала, чтобы какие-то приборы могли читать мысли людей. Неужели Павел ей пудрил мозги?
Павел закатил глаза. Вообще, он считал, что все люди — разумные существа.
Он сказал медленно, чтобы Маша поняла и больше не переспрашивала:
— Обычно что на уме, то и на языке…
— Я знаю эту поговорку. Но это про пьяных так говорят: «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке».
— Политики во время предвыборной борьбы похожи на пьяных. Это правило к ним относится на сто процентов. Что у трезвого политика на уме, то во время предвыборной гонки на языке. И они не стесняются!
— А если он ничего не скажет?
— А если сразу скажет?
— А если не скажет? — не унималась Маша. Павел вздохнул — как тяжело общаться с девушкой на политические темы! Он пожал плечами, улыбнулся ласково, чтобы прекратить дискуссию:
— Если ничего не скажет, мы посмотрим, что предпринять дальше… Идет?
Маша согласно кивнула.
— Прогуляемся по городу? — предложил Павел. — Купим сувениры.
— Давай.
Остаток дня они гуляли по пыльным улочкам, заходили в супермаркеты, книжные магазинчики, бутики с дорогой одеждой и обувью, в цветочные павильоны. Перекусывали в киосках быстрого питания «Блины» и «Манты-пельмени», поели ледяной окрошки на великолепном квасе в столовой «Русская ложка», заглянули в скучный пыльный краеведческий музей и картинную галерею с отсутствием каких-нибудь реальных картин — выставка детского рисунка и развернутое наследие местного Пикассо Антона Желябы (племянника губернатора)…
Павел заглянул в ресторан и заказал столик, после чего они с Машей отправились отдохнуть от дневных приключений.
Расставшись с Машей, Павел поднялся на свой этаж, вошел в номер, быстро скинул потную одежду, забрался с нетерпением под душ, после походил по жаркой комнате, обсыхая с неудовольствием — как жаль, что не работает кондиционер. Римма Павловна на регистрации обещала: «Я приму меры», только цена этим обещаниям была ноль — Павел это знал. Он не настаивал — третьесортный город, третьесортная гостиница, третьесортные развлечения… Нет! Первосортное развлечение… Нет! Развлечение высшего сорта — Машу — он привез с собой! И он это развлечение получит! Он все силы приложит, чтобы насладиться…. Но сейчас было душно — пришлось приоткрыть окно, но с улицы шла не прохлада, а беспощадный зной. У-у! Павел со злостью затворил окно. Проверил задернутые шторы, чтобы ни один лучик не мог проникнуть внутрь номера… Вентилятор, что ли, купить? А может, эти враги, персонал гостиницы, зная мучения постояльцев, делают левый бизнес, сдавая вентиляторы в аренду за наличку? Надо будет поинтересоваться…
Как следует отдохнув, Павел сменил одежду — из чемодана извлек серые льняные брюки и свежую рубашку. Нашел под стопкой маек, трусов и футболок несколько упаковок презервативов, оторвал три кондома. На всякий пожарный. Хотя Машу он рассчитывал обработать без помощи резинок, чтобы влить в нее несколько своих терпких струй… Все-таки секс с предохранением и секс напрямую несравнимы… Все это знают, кто занимался сексом… Это очень сладко, но это чревато последствиями… Потому Павел, прежде чем совершать свои «коварства», собирался узнать у Маши, очень тактично, предохраняется ли она, или совсем беззащитна, тогда-то и пригодятся «резиновые чулочки».
Так верилось Павлу. Так мечталось.
Он устало плюхнулся в мягкое кресло. Закрыв глаза, вспомнил разговор с Соболевым-старшим. Игорь ему прямо сказал, что не следует играть с огнем! Голос благоразумия внутри, обычно такой болтливый и все предусматривающий, на этот раз молчал. Иди, Пашка, на неприятности. Ему и дела не было, словно его это абсолютно не касалось! А Павел погибнет, и внутреннему голосу хана!