Решил еще в сети все последние происшествия просмотреть в поисках прослеживающихся с делами управления связей. Вроде все сходится. Что ж, я должен был убедиться, что не деза все… что не я в деле, что не меня отслеживают через мои связи. Правда, мои контакты, которые я от чужих глаз намеренно прикрываю, проследить непросто. Про то, что я со Шведом связь и в свободное время поддерживаю, не известно никому, кроме Шведа и… Вейкко. Швед надежный человек — я ему доверяю, насколько способен доверять человеку. Да и фин не подведет — он духом крепок и молчун редкий, что мне на руку. Нет, не выдадут они меня, не выйдут через них на меня… не зацепят меня на них, как на крючок ни наши, ни чужие. Тогда — вперед, выручать товарища.
— Швед, время не тяни, вещи бери и деру давай. Получишь от меня контакт в Москве надежный. Данные оставлю на нашем складе среди хлама старого. Поищешь — найдешь.
— Понял.
— Только денег у меня нет. А тебе денег до черта нужно будет.
— Я достану.
— Не светись сильно со взломами.
— Я скромный, Охотник, никогда и нигде не свечусь.
— Это — в виртуальном мире. А в — реальном… Швед, ты весь в проколах и волосы у тебя на голове колючками красными стоят.
— Краска смывается, а от железок сложнее избавится будет — дыры останутся, если снять.
— Грим придется применять. Так я шрамы прячу — и ничего. Как только документы получишь, — в Берлин вылетишь. Долетишь — документы поменяешь и окончательно с чужых глаз пропадешь. Я тебе адрес дам — там тихо жить и ждать останешься. Ясно?
— Да, понял.
— Конец связи.
Я загасил экран. Голова кругом пошла… беда за бедой — без остановок. Как бы мне не сдать совсем, как бы со всем справиться. А всего хуже — сведения о вирусной инфекции, вгрызшейся немцам в легкие. Наткнулся на них в сети — и сразу понял, что не чисто с ними. За террор, в основном, внедрение вируса выдают — только тут не террор, как написано, а вражеская атака… и не с той стороны, с которой написано. Нет, никто у нас вируса не крал… и не создавали у нас такой заразы. Не наш вирус. Просто, стравливают нас с немцами и… нас всех стравливают наши враги. Черт… Еще мысли в голову приходят, что надо отменить полет Шведа, что его шкура в нашей или шведской тюрьме сохраннее останется. Правда, немцы пока справляются — распространение вражеского вируса они пресекли. Перекрыли зоны поражения — и порядок. Изведут они заразу — скоро… а из нашей или шведской тюрьмы Шведу скоро не выйти.
Войцех стукнул меня по плечу, тревожа оставшиеся осколки, похожие на железную пыль.
— Ян, ты не спишь?
— Нет.
— Ты из-за нее так, да?
— Да все так — скверно.
— Не бери в голову, она привыкнет. Знаешь же сказку такую про красавицу и чудовище… привыкла же красавица к зверюге в конце.
— Ясное дело — сказка же. А в сказках всегда так — не так, как есть.
— Не знаю, Ян. Сказки ведь всем детям читают… и не просто же так. Нам всем добрыми историями мозги прочистили… и они добрый след в душе у всех нас на всю жизнь оставили — особенно у тех, кто к добру всегда склонен был.
— Ты что, Войцех, в торжество добра веришь?
— Не знаю, Ян. Мне казалось, что не верю, а оказалось, что все-таки — верю. Вернее, я не верил, а вышло, что зря не верил.
— Я не понял ничего.
— Видишь, как все получилось хорошо, а я и не думал никогда, что все так получится.
— А что хорошо?
— Все вокруг хорошо, Ян. Ты и Агнешка — хорошие… и жизнь у нас — хорошая, хоть и трудная.
— Рад, что хоть ты кусок своего счастья за хвост схватил.
— Не кусок и не за хвост… все схватил и навсегда. Я его не отпущу — свое счастье… и никому, ничему у меня его не отнять.
— Даешь ты, Войцех… Не ждал от тебя такого.
— А никто не ждал — даже я от себя такого не ожидал. Думал, так и сгнию с другими отбросами общества, а оказалось, что и я кому-то хорошему пригожусь и на что-то хорошее сгожусь… что у меня и моих дел может быть будущее.
— Даешь ты, мечтатель…
— Всегда мечтал, что буду смотреть на звезды и говорить с братом обо всем, что в голову придет…
— Какие звезды, Войцех? Окно пыльное и небо неясное…
— А какая разница, какое окно и небо? Звезды все равно в небе и все время светят нам, хоть мы не всегда видим их свет. Они, как мы, — звезды… как ты и я.
— Да, наверное, ты прав. Ты прав, Войцех. Что ж, вставай — пошли незаметно светить спящему городу нашими ясными звездными лучами, замурованными за подозрительной внешностью.