– Я вообще-то в систему Икс-один-джи-эль просился, – хвастается вдруг пацан. – Там настоящая война идет, можно себя проверить. А тут…
– Герой, значит? – интересуюсь. – Это хорошо. При встрече с шестиногом в штаны не наложишь, не станешь в местную воздушную смесь еще и своих газов подмешивать.
Парнишка супится.
– Почему мы никак не можем их победить? У них ведь совсем примитивная цивилизация.
Хороший вопрос. Одна из любимых местных тем за кружкой пива. Но ответить я не успел.
Едва ступили мы на плац, где-то совсем недалеко за казармами бабахнуло так, что пластобетон под ногами дрогнул и даже как-то скрипнул, заскулили электромагнитные гатлинги на вышках, шум которых тут же проглотил жуткий вой сирены. Народ вмиг ускорился в сотню раз, только поначалу как-то бестолково. Никто еще не понимал, что произошло.
В возникшей бешеной движухе крыши казарм вдруг стали странно пузыриться.
– Шестиноги! – заорал кто-то и крик этот подхватили десятки глоток.
А я-то без оружия, оно в казарме!
– Стреляй! – кричу своему подопечному и для пущей убедительности пихаю его в плечо, другой рукой указывая на крышу ближайшей казармы, с которой уже сыпятся шестиноги, на ходу палящие из своих огнестрелов.
Двигались они забавно, но на удивление ловко, особенно там, где были столбы и перекладины какие-нибудь, позволявшие им прыгать, хватаясь щупальцами, как в родных болотных лесах. Эффект неожиданности сходил на нет, в шестиногов по нарастающей лупили лазерные лучи, заставляя пузыри смешно лопаться, но их становилось все больше. Это была самая массовая атака на моей памяти.
Мимо неслись драпающие паникеры, но паренек мой стоял, как вкопанный, и трясущимися руками пытался сдернуть из-за спины лазерный карабин. Но тот за что-то там у него зацепился и никак не поддавался. Я кинулся было помочь, выдернул карабин из-под ремня рюкзака, но тут же за спиной ухнуло – и нас снесло взрывной волной, разметав в разные стороны.
Меня здорово тряхануло. Какое-то время я мало что соображал. Приподняв голову, тупо смотрел, как проносятся мимо бегущие в панике наши доблестные воины, мешая тем, кто пытался контратаковать. Краем глаза заметил своего паренька. Он ползал на четвереньках и шарил вокруг, видать, искал среди распластанных тел потерянный карабин. Чертыхаясь, кто-то кубарем перекатился через него и, вскочив, понесся дальше. А парень повалился на бок.
И тут я обмер.
Над ним словно из ниоткуда возник здоровенный шестиног, одним щупальцем наступив на руку. Синеватая кожа возле клюва и глаз была чернильной, выдавая ярость. Перевернутую грушу головы сверху защищало что-то вроде каски из изумрудных и синих шестигранных пластин, среди которых выделялась одна почти фиолетовая. Двумя змеями-щупальцами он смешно держал свой примитивный огнестрел. Но смеяться совсем не хотелось. Даже глядя на нелепые зеленые шортики шестинога, тоже покрытые защитными пластинами, снизу, где прикрывали особенно уязвимый участок, смахивающие на подгузник.
Я понимал, что нужно спасать парня, но ватное тело плевало на любые команды контуженного мозга.
Шестиног вздрогнул всем телом и нацелил огнестрел парню в лицо. Знал, мерзавец, что его огнестрел даже в упор может не пробить бронеткань. Юнец не отрывал взгляда от большущих черных блюдец глаз шестинога, наверное, лелея надежду достучаться хотя бы до одного из его двух сердец. И через распахнутый рот отчаянно прокачивал мокрую жару, словно спешил надышаться.
Шестиног вдруг опустил огнестрел, замялся. Но тут же снова вскинул его. Секунда, еще одна… Кругом грохотала беспорядочная стрельба, раздавались вопли ужаса и боли, но для этих двоих весь мир завис на кончике огнестрела.
Тут рядом с ними бабахнуло – и шестинога снесло огненной волной взрыва.
Мой подопечный опять вскочил на четвереньки, пошарив ошалелыми глазами, схватил карабин и слепо поводил им перед собой в поисках наступающих врагов. Но их не было. Бой уже закончился, так же мгновенно, как и начался.
Вся площадка была усеяна окровавленными телами шестиногов и землян, местами вперемешку. Аборигенов было намного больше, кое-где чувствовалось какое-то шевеление. Воздух превратился в липкий коктейль из пороховых газов, крови и испражнений. Тянуло проблеваться.
– Не стоим! – рявкнул командир, появившись неожиданно, словно шестиног какой-то. – Добиваем попрыгунчиков! У нас сейчас особое положение, так что пленных не берем.