— Васютин сбежал? — волнуясь, спросил и в то же время доложил Додонов.
— Да, — подтвердил Быльников.
— Ну, поделом. Кричим «стой», а он… пальнул в нас, зараза.
— Ну и… — насторожился Быльников.
— Додонов с колена срезал его, — закончил Матюшев.
— Стрельников! — позвал Быльников.
Стрельников стоял, понурив голову.
— Сбежал твой «арестованный»?.. Смотри… Вот тебе урок на будущее. Додонов и Матюшев, ко мне. — Быльников сел около дуба, где провел ночь. — Ну, как?.. Что там? Слышно, бои идут… Как дальше?
— Можно идти лесом, — говорил Додонов, — тут ни души, а потом влево через шоссе и в лог, а оттель через поселок, и единым махом — туда.
— Так. Понятно. — Быльников встал, оправил гимнастерку и подал команду к движению.
Казаки тихо разговаривали, курили, обменивались замечаниями.
Через версту отряд приостановился, словно ров преградил дорогу.
— Что там? — спрашивали задние, приподнимаясь на стременах.
Отряд круто свернул влево. Казаки оглядывались. На земле ничком лежал Васютин.
Вот они все дальше и дальше уходят от него, а он навсегда остался лежать здесь, в лесу.
В последний раз обернулся Стрельников, но уж больше ничего не увидев, судорожно вздохнул.
Отряд ехал молча.
VI
«К оружию, товарищи! Враг у ворот. Красный Воронеж в опасности. К оружию! К оружию!»
Воззвания к гражданам города, выпущенные Советом обороны, переходили из рук в руки. Их читали на заводах у станков, в учреждениях, на летучих митингах, на улицах, в домах. Их читали граждане, рывшие окопы, мастеровые, ремонтировавшие старый броневик. Их читали красноармейцы и командиры.
После того, как Холодов уехал в Совет обороны, Паршин решил пройти по линии окопов и потом направиться в паровозоремонтные мастерские.
Он рвался туда, как только пришел в город. Встретит ли он старых товарищей, узнает ли их? Найдет ли он свое место у верстака, где когда-то работал?..
Настроение Паршина резко ухудшалось по мере того, как он переходил от окопа к окопу. Они были недостаточно глубокими, сеть проволочных заграждений в некоторых местах выглядела изгородью.
На одном из участков с Паршиным заговорил пожилой рабочий с маленькой и редкой бородкой.
— Где же нам колючей проволоки брать? Подвезут ее или как?
— Не хватает ее, — с досадой ответил Паршин, пожимая плечами. — Вероятно, заграждения будут ставить только на основных участках.
— Так-то оно так, — разочарованно сказал другой рабочий, — только не случится ли, что основные участки окажутся там, где нет заграждений и окопов?.. Да-да!
— Ведь вот как оно, товарищ, получается на деле, — подтвердил первый рабочий.
— Отчасти вы правы, но только отчасти, — ответил Паршин.
Он сел на корточки и, водя пальцем по земле, стал разъяснять, что основными оборонительными участками считаются те, которые прикрывают сердце города: вокзал, телеграф, мост через реку. Достаточно захватить железнодорожный узел, и в городе оставаться уже не будет никакого смысла. Поэтому враг, не теряя времени, станет всеми силами прорываться именно к железнодорожному узлу, к заводу. Их-то и надо укреплять как можно лучше.
Его слушали с большим вниманием. Молодой парнишка лет пятнадцати-шестнадцати, сдвинув брови и затаив дыхание, не сводил с Паршина глаз и следил за каждым его движением.
Когда Паршин окончил говорить, второй рабочий достал из кармана тужурки бережно свернутую листовку с воззванием и сказал:
— Вот тут написано: «К оружию!» Это очень хорошо. А где же оно это самое оружие?
— Вступайте в отряд — вы получите оружие.
— Где и в какой отряд?
— Приходите в военкомат. Но только не позже завтрашнего дня.
— Нас трое, — показал на приятелей все тот же рабочий и, энергичным жестом сунув в карман листовку, скомандовал: — За работу!
Рабочие снова принялись рыть землю. Молодой паренек осторожно положил лопату и побежал за Паршиным.
— Ты что? — спросил Паршин и остановился.
Мальчик ближе подошел к нему и нерешительно спросил:
— А можно мне записаться в отряд?
— Ну-у! — засмеялся Паршин. — Тебе рано, ты еще мал.
Мальчик оглянулся, как бы боясь, что его услышат, и, вскинув голову, заявил:
— Мне уже шестнадцать лет. Я всевобуч проходил.
— Ах, вот как! — удивился Паршин. — Ну, приходи вместе с товарищами.
— Я тогда прямо к вам! — крикнул мальчик на ходу и, довольный, побежал к окопам.
Он и развеселил и тронул Паршина.