— Смените меня... кто-нибудь.
Одного взгляда было достаточно, чтобы догадаться, что произошло. Я отправил Сияющего Маяка на пост, а сам потащил Ходкисса в медчасть. Док Кайзер живо обработал глубокий порез на плече Мэриона.
— А теперь, молодой человек, посмотрим, что у вас с рукой?
— С рукой все в порядке, — безучастно ответил Мэрион.
Только сейчас я заметил, что его правая рука, сжатая в кулак, вся в крови.
— Разожмите кулак, — скомандовал Кайзер, но Ходкисс, казалось, не слышал его, к потребовались усилия двух санитаров, чтобы разжать кулак капрала.
— Какого черта... — Все на секунду опешили.
Мэрион, словно очнувшись, опустил взгляд на руку. В его кулаке был зажат кусок мяса с кожей, выдранный из горла японца. Мэрион дико вскрикнул и потерял сознание.
Глава 8
26 января 1943 года.
— Думаю, больше надеяться не на что.
— Из первого батальона сообщают, что не нашли никаких следов Кэссиди и Брауна.
— Всякое бывает. Они могли заблудиться в джунглях.
Мы расположились на берегу, где нас разместили на кратковременный отдых после наступления. Мало кто надеялся, что Рэд и Эрдэ еще живы после той сумасшедшей артподготовки и бомбовых ударов, не говоря уже об ошалевших от крови отрядов японской армии, с которыми мы столкнулись во время атаки. Один шанс из миллиона, что ребята еще живы и отсиживаются где-то в джунглях.
— О Маниту, — простонал Сияющий Маяк. — Зачем ты опять гонишь меня в гальюн!
— Старая добрая дизентерия. Доброго освобождения, вождь.
— Воины не болеют дизентерией. Я иду туда, потому что мой народ всегда славился постоянством в своих традициях. — Сияющий Маяк гордо вскинул голову и сделал попытку величаво удалиться к яме, которая заменяла нам гальюн, но не выдержал и припустил так, что пятки засверкали.
— Ну-ка, мужички, мне нужна пара добровольцев. Энди и Дэнни, марш за мной. Нужно выкопать яму для нужд офицерского состава.
— Мы же только вчера выкопали для них сортир! — возмутился Энди.
— Он уже полон под завязку. Так что придется копать еще один.
— Правду говорят, что офицеры полны дерьма, — проворчал Энди, беря лопату.
Непоседа тоже поднялся. Мэрион оторвался от книги и вопросительно посмотрел на него.
— Двухчасовая вахта у пулемета, — пояснил Непоседа и, нагнувшись к Мэриону, прочитал вслух название книги, которую он держал в руках. — «Восточная философия». На хрена тебе это нужно, Мэри?
Ходкисс улыбнулся.
— Война-то ведь когда-то кончится, Непоседа, и я подумал, что будет не лишним научиться понимать наших нынешних противников.
Грэй задумчиво поскреб затылок.
— Я как-то представлял себе, что мы просто перестреляем этих ублюдков, а остальных утопим в море.
— Семьдесят пять миллионов человек? Боюсь, ты неправильно представляешь себе цель этой войны, Непоседа.
— Да они и так все сделают себе харакири.
— Вряд ли. Здесь должно найтись иное решение. Если мы будем только убивать, то чем мы лучше их? И потом их культура...
— Какая культура, Мэри! Да они просто банда желтых обезьян.
— Напротив, их цивилизация гораздо древнее нашей. У них уже существовала своя культура, когда все добрые техасцы еще жили в пещерах.
— Да ну тебя к черту! Вся эта хреновина слишком сложна для меня. По мне так перестрелять их, и все дела. Ну ладно, я пошел.
Мэрион только покачал головой и перевернул страницу.
Непоседа спрыгнул в пулеметное гнездо.
— Пароль «Лилак», — сообщил ему морпех, которого он сменил.
— Понял, братишка. Иди спать. Раз я на посту, то вся Америка может спать спокойно.
Проверив пулемет, техасец лениво оглядел лежавший слева от него залив. У него даже мелькнула мысль, что неплохо бы вернуться сюда после войны и понежиться на пляже с хорошенькой девчонкой. Севший на лоб комар грубо вернул его на землю, так как пришлось шлепнуть ладонью по голове. Непоседа выругался и тут же умолк, напряженно вглядываясь в сгущавшийся мрак сумерек. Так и есть, он не ошибся: метрах в пятидесяти от него что-то двигалось. Непоседа плавно развернул пулемет и передернул затвор.
— Кто идет?! — рявкнул он.
Нечто продолжало двигаться к нему.
— Стой! Стрелять буду!
— Только попробуй, — прохрипело в ответ. — Я морпех.
— Пароль?!
— Может, хватит выпендриваться, Непоседа? Это я, твой старый добрый кореш Эрдэ.
— Эрдэ! — Непоседа выпрыгнул из окопа и бросился к нему. — Ах ты старый пердун! Я тут места себе не нахожу, а он по пляжу ползает. Мы уже думали, что тебя убили.
Он принял из рук Эрдэ бесчувственное тело Рэда Кэссиди и взвалил его на плечо.
— Ну, здорово, старый! — Непоседа схватил Брауна за руку.
— Извини за стальное рукопожатие, — прошелестел Эрдэ, колени у него подогнулись, и он опустился на песок.
Грэй помог ему подняться, и они вместе поковыляли на КП.
— Братва, Эрдэ вернулся!
— Срочно врача, Кэссиди ранен!
— Вызвать дока Кайзера, живо!
— Эрдэ! Эрдэ! — К нему со всех сторон бежали морпехи.
Мы сгрудились вокруг него, обнимали, хлопали по плечам.
— Хватит целовать меня, педрилы несчастные, — отбивался Эрдэ, но по его небритым щекам катились слезы.
Подбежали санитары и живо уложили обоих на носилки. Непоседа не выпускал руки Эрдэ.
— Я же говорил, что он вернется! Я же говорил...
— Эх, братва, вы бы видели, какие трофеи мне пришлось бросить в джунглях, — прошептал Эрдэ и обессиленно закрыл глаза.
К носилкам пробились Сэм Хаксли и док Кайзер.
— Воды, — разлепил потрескавшиеся губы Эрдэ.