Не было времени, чтобы вернуться к парням. Флетчер призвал Игнатуса во вспышке белого света и перекинул тело Мейсона через спину Дрейка. Он швырнул себя на парня, когда мимо головы пронеслось копьё, так что Флетчер почувствовал ветерок, пробежавший по щеке. Ещё один бок Игнатуса был задет, оставляя борозду из хлынувшей крови среди обнаженной, розовой плоти. Были тупые глухие удары по стволу дерева. Затем, когда брошенные копья зарылись в землю вокруг них, Игнатус взлетел с двумя парнями на спине, всё больше и больше врагов вырывалось из джунглей.
Флетчер вышел из зоны поражения дротиками и наблюдал за фигурами внизу. Раздались выстрелы, когда отчаянные солдаты разрядили свои мушкеты в передних бегунов. Казуары падали в траву, но ещё больше появлялось из джунглей. Около пятидесяти было уже на поле битвы, и ещё появлялись из зарослей… затем снова, уже более ста, казалось бесконечным потоком из пронзительно кричащих всадников.
Солдат упал, дротик проткнул его бедро, прежде чем он смог дотянуть до небольшого круга людей, полусформированного в первые несколько секунд битвы. Ротерем поднял его и перебросил через плечо, достигнув укрепления в самый последний момент.
Затем первая волна казуаров сломалась на маленькой кучке людей, разлилась вокруг них, швыряла копьями и подметала дубинками. Еще больше людей свалилось, даже когда гоблины вываливались со своих мест, а казуары были насажены на секиры, падая в суматохе брыкающихся ног и разлетающегося оперения.
Всадники ходили кругами и разбредались, затем снова объединялись, насаживались на секиры и встречали пули своими телами в убийственном побеге. Это было безумное, жестокое сражение, где явный численный перевес угрожал поглотить осажденную группу мужчин.
Потрескивание молнии Женевьевы отбросило казуаров назад, выиграв время, чтобы перетащить раненых в центр, где Рори проводил исцеление. Рядом с ним более длинные мушкеты людей щёлкали и изрыгали дым, разнося смерть над длинной травой с практикуемой точностью, вырубая отставших, что неслись на них. Гномы поработали секирами, когда казуары устремились на них, подрезая их длинные ноги и закачивая работу быстрыми, точными рубящими ударами. Формирование Лис удержалось, но еле-еле. Тела казуаров падали в их плотное построение и оставляли уязвимые промежутки.
— Вниз! — крикнул Флетчер, убирая Пламя до второй волны всадников. Он вытащил Бурю из кобуры, когда они мчались по воздуху, рёв Игнатуса соответствовал реву ветра в ушах Флетчера. Он опустошил оба ствола, увидев двойные брызги черных перьев и крови впереди, бегуны падали вместе со своими гоблинами на землю.
Затем Игнатус разрывал их линии, орудуя лапами и хватая клювом. Гоблины были сорваны со своих мест, казуары повалены на землю. Флетчер выстрелил из Пламени в грудь гоблина — копье, которое он собирался бросить, выпало из безжизненных пальцев.
Мана потекла из Флетчера, когда Игнатус приземлился и залил потоком пламени упавшие телами гоблинов и казуаров. Половина всадников упала, остальные разбежались в беспорядке.
Но теперь накатила третья волна врагов, и они были вынуждены снова взлететь, и в их сознании вспыхнула боль, когда брошенное копье пронзило тонкую мембрану крыла Игнатуса, а другое вошло заднюю лапу.
Они хромали в небе, мана истощалась по мере заживления ран Игнатуса, гораздо медленнее, чем у Флетчера. Он вытащил копье из крупа дрейка, поморщившись от брызг крови и небрежно швырнул в целящихся врагов под ними. Теперь Игнатус ослаб, и Флетчер не рискнул призвать Афину со всеми этими дротиками, особенно с её склонностью к непослушанию.
Далеко внизу финальная волна врезалась в шилтрон. На этот раз формация растворилась в группе дерущихся солдат, взломав построение импульсом проклятых казуаров. Выстрелы стали реже, битва теперь превратилось кровавым месивом из взмахов секир и редких огненных шаров от Рори и Женевьевы. В центре сэр Колдер и Ротерем стояли над кучей раненых солдат, убивая всех желающих со ужасающей эффективностью. Но их было слишком мало, а погонщиков много. Им нужна была помощь.
Флетчер убрал свои пистолеты и вынул хопеш, направив его вниз на врага.
— Снова! — закричал он, и Игнатус бросился в финальную атаку. Они врезались в спины всадников, отправив полдюжины гоблинов в полет. Перед Флетчером предстала картина наполненная сражающимися мужчинами, парирующими и бьющими, размахивания дубинок, которые держали серые конечности над лицами с крючковатыми носами, лягания казуаров с диким остервенением.
Затем он наклонился и ударил через плечо Игнатуса, прирезав гоблина через рот. Существо отступило, и Флетчер потерял меч в ближнем бою, не сумев вытащить клинок из черепа. Взрыв стрельбы наполовину оглушил его, и дым заставлял жмуриться, когда он охватил лицо.