Не веря своим глазам, Гидеон смотрел на то, как Гор избавляется от накидки из овечьей шкуры, изрядно посеченной искрами. Как бросается к долговязой тени, сбивая с нее огонь, как спешит на помощь к замершему ледяным изваянием приятелю, по пути снимая с шеи отливающий бронзой кругляш.
Освобождала Гидеона от пут уже вся троица. Гор провел бронзовым амулетом над головой пленника. Пасечник Фолт выхватил его одним махом из центра колдовского пятиугольника, а расторопный Выкса подхватил под локти.
Какое-то время мальчишка не мог стоять на ногах и отдыхал, раскинув руки, на мягком травяном ковре под вечными и благородными звездами. Гор суетился тем временем, разводя в центре поляны костер. Друзья в меру сил, помогали ему в том. Глядя на эту троицу, редко бы кто из крестьян мог удержаться от хохота. Худющий верзила, вертлявый недомерок и однорукий седой солдат, они и по отдельности вызывали насмешки односельчан. А уж собравшись вместе… Через минуту в огонь полетела колдовская книга. За ней последовали кинжал и ритуальные факелы. Последними на костер отправились куски ткани, в которые была завернута вся магическая атрибутика. Хозяйственный Фолт было хотел забрать добротные отрезы с собой, но Гор так взглянул на него, что тот почел за благо тут же передумать. Тело колдуна предали земле, Гор прочел над ним очистительную молитву в предрассветном тумане, поминутно хмурясь и потирая культю здоровой рукой. В изголовье холма старый солдат вогнал березовый кол, повесив на него исковерканный амулет, принявший на себя удар чародея, последнюю вещь, остававшуюся у него на память о службе.
Больно потрепав Гидеона за ухо, он толчком отправил его вперед, указывать дорогу бредущей в тумане троице. Выкса уже достал глиняную, тщательно оплетенную лозой бутыль из-за пазухи. Пасечник выразительно хмыкнул, Гор деликатно кашлянул. Еще через пару шагов окрестности огласило недвусмысленное бульканье.
А Гидеон шагал по мокрой от росы траве, счастливый своим внезапным спасением. И тем, что нашлись люди, готовые рискнуть ради него жизнью, отчего в груди разливалось нездешнее, почти волшебное, тепло. А еще тем, что ладонь сжимала продолговатый красивый рубин. Именно такой, какой и должен быть у каждого мага.
Конец