- Это ты брось. Найдется способ. Всегда находится, - бубнил Пульпа, изучая показания приборов. - Хотя, конечно, пока не очень хорошо рисуется оно у тебя. А что с ракетными? - деликатно спросил он.
- Станциями? Успел перевести в автономный режим, - почему-то виновато ответил Васильчук.
- Хорошо, что они меня не стрельнули - заметил Пульпа, почесывая затылок. – Ну, пошли обедать. А на потом есть у меня одна задумка.
Журнал дежурного. 20.02.3404 УЗВ
Сегодня удалось восстановить связь со спутником. Прикрепили трансмиттер к атмосферному зонду. Пока контакт есть, но неизвестно, как долго удастся его сохранить. Из центра подтвердили личность и назначение гражданского инженера Николая Пульпы. Совместными усилиями приступили к восстановлению базы. Уровень повреждений гражданской части оценивается как критический. Запчастей не хватает. Функционал оборудования военного назначения восстановлен - здесь все работает исправно.
***
- Ну, вот и славно, - бубнил Пульпа, протирая глаза, пот катил по его лицу ручьями, - вот и справились.
- А что это за прибор? Кажется, его изначально не было?
- Ха, а это моя новация, - заговорчески подмигнул инженер. - По сути, работа научного инженера сводится к регистрации и архивированию данных. Кроме того, надо следить за исправностью оборудования и постоянно его перенастраивать в соответствии с инструкциями из института. Работа эта, как ты понимаешь, обезьянья и большого ума не требующая. Вот я и доверил ее своей машинке. Машинка сама собирает и регистрирует все данные, сводит их воедино с разных обсерваторий, архивирует, собирает пакеты и в назначенное время передает их в Институт. Я теперь еще подшаманил программу, чтобы она сама перенастраивала работу приборов, получая типовую инструкцию из центра. Мне остается только периодически проверять исправность механический частей, которые обычно не ломаются, но как будет на вашей ржавой планете - непонятно, и время от времени, конечно, придется удостоверяться в исправной работе моих новаций, а они на Вестроузе уже бесперебойно работают пятнадцать лет.
- Забавно. Как же раньше никто не додумался. Получается, вы провели пять дежурств на Вестроузе? - Васильчук вспомнил, что Пульпа уже это упоминал, но все равно спросил.
- От звонка до звонка. Зачастую больше одного раза в такую командировку никто не едет, а я уже пять отпахал. И вот шестая на Адонии.
- Героически. Ну, что ж, похоже, все работает. Мы неплохо потрудились, - заключил Васильчук, окинув взглядом городок.
- Хоть здесь работа нашлась. На Вестроузе, особенно с моими талантами, напрягаться не приходилось. Я уж боялся, что квалификацию потерял, но нет, руки помнят, - Пульпа гордо продемонстрировал свои крупные красные руки. Это был высокий человек, плотно сбитый, с короткой ухоженной бородой и усами. - Ну, что ж. Если новой грозы не случится, нам два года тут одними осмотрами заниматься. Да вот этот вездеход только еще завести.
- Он и был сломан. Кажется, уже лет десять так стоит.
- В таком случае, позвольте спросить: как у вас на Адонии принято проводить досуг?
- Есть бильярд, шахматы, компьютерная приставка, библиотека хорошая. Ну не то чтобы хорошая - неплохая. Вообще будет время заняться исследованиями или каким-то разработками.
- Признаться, я больше привык руками что-то. Книги мне плохо даются. Хотя, похоже, выбор не велик. Мда уж, будет командировка.
- На Вестроузе у вас повеселее, не так ли?
- Дааа, там походы, рыбалка, охота. Каких мы там стреляли кабанов! По науке они иначе называются, но на вид те же кабаны, только крупнее немного. Пожаришь такого на вертеле, потом порежешь тоненько, завернёшь в лист вестроузского салата, добавишь горчицы и острых кореньев, - и вот тебе готово лучшее в известной вселенной кушанье. Вечером поздно сядешь у костра, поужинаешь таким кабанчиком, и байки начинают травить. Спишь на еловых иголках под звездным небом. А утром в речку, в холодную воду.
- Звучит отлично. Тут песок во все стороны. И дальше чем на шестнадцать километров от базы не уйдешь. Радиация везде. По всему периметру. Хотел в экспедицию, когда первый раз дежурил. В горах есть интересные пещеры, были даже предположения, что рукотворные. Но одна экспедиция оттуда уже не вернулась. Теперь предписано за пределы городка не выходить.