Т-П. Трансферный психоз. Это была часть негативной стороны дальних телеоперационных связей через I2C. Управляющий страйдером, хороший управляющий, был хорош именно потому, что он мог так отождествляться с машиной, которой управлял, что она буквально становилась его телом, реагируя на малейшую мысль. Проблема с таким тесным отождествлением, однако, заключалась в том, что когда машина была уничтожена, было невозможно убедить мозг управляющего, что он в безопасности, возможно, за световые годы от изрезанных останков его страйдера.
С прямым подключением к мозгу управляющего не было буквально никакого способа для разума — особенно подсознания — напомнить себе, что он не находится внутри самого страйдера — не с миллионами лет эволюции, определяющими, как интерпретируются входящие сенсорные восприятия. В старые времена, когда пилот действительно находился внутри боевого страйдера, когда его разбивали в металлолом, пилот мог попытаться спастись, мог умереть или мог получить серьезную психическую травму от шока, чувствуя, как его “тело” разрывается на части. Теперь, хотя его органическое тело было в безопасности, на самом деле существовала большая опасность психической травмы, чем в старые недобрые времена прямого боя.
Это было не просто старое клише о том, что можно до смерти испугаться слишком реалистичным сном; несмотря на достижения в психодинамике, человеческий мозг во многих отношениях оставался таинственным и плохо понятым объектом, и он был способен выстраивать удивительные внутренние защиты против того, что воспринималось как страшные и непосредственные угрозы. С физической, травматической смертью управляющего страйдером, которая больше не была возможным исходом боя, оказалось, что главными опасностями в бою были безумие, кататоническое отстранение или любое из целого созвездия симптоматологий, вызванных стрессом.
Ошеломленная, больная внутри, Кара отвернулась, почти натолкнувшись на майора Джамала, который последовал за ней от ее капсулы связи.
— Я задаюсь вопросом, — тихо сказала она ему, — делаем ли мы кому-нибудь услугу с этой телеоперационной штукой. — Она кивнула в сторону ближайшей из пустых капсул. — Мои люди все еще погибают там. Или хуже.
— Знаете, — сказал он немного грустно, — люди когда-то утверждали, что пулемет сделает войну слишком ужасной для существования. То же самое для ядерного оружия. Теперь у нас есть новая технология, которая предположительно должна спасать жизни, а мы все еще их теряем.
Это казалось странным чувством для военного человека… хотя, возможно, его можно было ожидать от психотехника. Тем не менее, Кара должна была согласиться и кивнула. — Может быть, нет выхода из этого, — добавила она. — Просто новые и разные способы убивать людей.
Она хотела сказать что-то еще, что-то в том духе, что по крайней мере телеоперационное управление, казалось, снижало процент потерь — двое погибших из сорока восьми было не так уж плохо, в конце концов — но это не было сутью вопроса. Все еще оставался фактор, о котором она думала как о факторе суицидальной миссии. Два года назад что-то вроде операции “Взгляд в Ядро” — отправка пары рот на строго одностороннюю разведку и подглядывание в запретную зону Сети в Галактическом Ядре — было бы немыслимым. Если бы не по какой другой причине, а просто потому, что нужно было бы найти способ вывести информацию, операция никогда не была бы проведена, если бы у входящих не было б
Она хотела сказать что-то еще, что-то вроде того, что, по крайней мере, телеуправление, похоже, снижает процент потерь — двое погибших из сорока восьми, в конце концов, не так уж и плохо, — но дело было совсем не в этом. Оставался еще тот фактор, который она стала называть фактором миссии самоубийства. Два года назад что-то вроде операции «Заглянуть в Ядро» — отправка пары рот в строго одностороннюю разведывательную миссию в запретную зону Сети в Галактическом Ядре — было бы немыслимо. Хотя бы потому, что пришлось бы найти какой-то способ передать информацию, операция никогда бы не состоялась, если бы у тех, кто ушел, не было бы разумного шанса вернуться. Теперь же, когда пилоты страйдеров могли управлять своими машинами из теоретической безопасности корабля-командного пункта, политики и генералитет гораздо охотнее разрабатывали планы дурацких миссий, не имевших шансов на успех, миссий, где не нужно было учитывать выживаемость. В результате пилоты наверняка подвергались бы еще большему боевому стрессу, чем раньше.