- Пока у нас затишье, - сказал Кондратюк. - Но скоро наступит горячая пора. Так что вовремя прибыли. А сейчас пойдемте знакомиться с полками.
Генерал был невысокого роста, кряжист, подвижен. Размашисто шагая по травянистому полю аэродрома, он тут же увлек меня на командный пункт одного из полков. Командующего интересовало буквально все: в каком состоянии самолеты, что нового узнали воздушные разведчики о противнике, где хранятся боеприпасы и горючее, подыскали ли хорошего повара для летной столовой, какие выводы сделала летно-тактическая конференция части и т. д. На основе опыта, полученного в воздушных боях, он сам составлял памятки для истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков, настойчиво внедрял в жизнь все новое, что рождалось в ходе боев. Энергия у генерала била, что называется, ключом.
В тот же день командующий представил меня руководству армии. Хорошее впечатление произвел начальник штаба полковник Стороженко Василий Васильевич. Сухощавый, среднего роста, он имел отменную выправку, чем подавал пример другим, строго следил за дисциплиной и порядком в штабе армии, был аккуратен и исполнителен в работе. Я не слышал, чтобы он на кого-либо повысил голос, но можно было не сомневаться, что решения, принятые командующим, будут вовремя доведены до войск и выполнены. За этим начальник штаба следил строго.
Начальником оперативного отдела был полковник Кадазанович Василий Аркадьевич, пожилой образованный командир, служивший еще в старой армии. Любой из работников штаба мог позавидовать культуре в его работе. Документы, разрабатываемые Кадазановичем, отличались четкостью изложения, ясностью мысли. Кадазанович обладал аналитическим умом и из массы боевых донесений мог быстро выделить главное, на чем надо сосредоточить внимание именно сегодня, дать свои толковые рекомендации.
Похвальной расторопностью обладал инженер-полковник Кобликов Владимир Николаевич, главный инженер армии. В штабе он появлялся лишь за тем, чтобы подписать скопившиеся за день бумаги и получить указания командующего. Все остальное время пропадал на аэродромах. Проводил занятия с летчиками по технике, помогал инженерам частей и дивизий поддерживать в исправном состоянии самолеты и их вооружение, вникал в работу ремонтных предприятий. Так же, как командующий, главный инженер был богат на техническую выдумку, смело осуществлял различные эксперименты, способствующие повышению боевых возможностей самолетов.
В то время воздушная армия испытывала большой недостаток в запасных частях. Получали мы их в мизерном количестве. А самолеты должны летать. Как быть? Не надеясь на спасительную силу заявок, Кобликов садился в самолет и летел к снабженцам. И не было случая, чтобы главный инженер возвращался с пустыми руками. Характер у него напористый. От такого человека просто не отмахнешься. Он своего добьется.
Умел он использовать и внутренние возможности. Кобликов взял на учет всех умельцев, опытных специалистов авиационных мастерских и заставил их изготовлять детали, в которых ремонтники испытывали нужду.
День Победы Владимир Николаевич встретил в 6-й воздушной армии. После войны он долгое время возглавлял инженерную службу ВВС.
Очень трудный и беспокойный участок работы выпал на долю генерал-майора авиации Казакова Петра Григорьевича. В его ведении находилась вся тыловая служба армии. Тут и забота о состоянии аэродромов, обеспечение горючим и боеприпасами, организация питания и вещевого снабжения, удовлетворение многих других бытовых нужд войск. В условиях, в которых приходилось решать эти задачи, было очень трудно. Взять хотя бы дороги. Зимой они занесены снегом, весной и осенью представляли сплошное болото, где безнадежно застревали автомашины, с трудом проезжали подводы. Тыловые подразделения часто оказывались разбросанными на 300-500 километров друг от друга. И все же хозяйственники под руководством П. Г. Казакова и в этих труднейших условиях находили выход. Боевые части почти ни в чем не испытывали недостатка.
Тут, конечно, нужно сказать доброе слово и о его помощниках, проявлявших в работе инициативу и разворотливость. Я имею в виду Е. А. Адорова, П. П. Запольского, А. П. Лебедева, В. К. Свешникова, М. П. Мироновича, Д. А. Ершова, А. Я. Стуруа, Н. Д. Кузнецова, Н. М. Шопина и других,
Весной 1943 года Казакова, получившего новое назначение, сменил генерал-майор авиации Семенов Иван Иванович, старейший работник войскового тыла. Я не сразу признал в нем своего ученика, которого в 30-х годах, в числе слушателей Военно-воздушной академии, обучал пилотажу на самолетах. С тех пор столько лет прошло. А он, оказывается, хорошо помнил меня и был рад встрече с бывшим инструктором. Авиационный тыл под руководством И. И. Семенова работал бесперебойно.
Разведку армии возглавлял подполковник Прусаков Георгий Кириллович опытный воздушный следопыт. Поэтому штаб всегда располагал необходимыми сведениями об обороне противника, его аэродромах. Это позволяло нам принимать обоснованные решения, обеспечивать разведывательной информацией наземные войска.
После войны Г. К. Прусаков более десяти лет вол курс авиационной разведки в Академии Генерального штаба, написал немало научных трудов.
Заместителем командующего армией по политической части был ветеран Вооруженных Сил бригадный комиссар Машнин Иван Васильевич. С первой же встречи он располагал к себе простотой обращения, чуткостью и вниманием, был по-партийному принципиален. Ни один вопрос, касающийся боевой деятельности войск, воспитания и обучения личного состава, не решался без его участия. Иван Васильевич зарекомендовал себя как пламенный пропагандист идей партии, отменный организатор.
Жаль, работать с ним довелось недолго. Вскоре Машнин получил другое назначение, а его место занял полковой комиссар Выволокин Андрей Федорович, с которым я был знаком еще по службе в Киевском особом военном округе. В частях его уважали, обращались к нему по любому житейскому вопросу. Он эти просьбы не оставлял без внимания. Выволокин любил беседовать с людьми, знал, кто чем живет. А ведь знать настроение людей - для политработника очень важно. Тогда и политработу строить легче, она будет конкретной и действенной.
С первых же дней мы быстро сошлись, а потом и подружились с начальником политотдела армии полковником Я. И. Драйчуком. Выходец из бедной белорусской крестьянской семьи, Яков Иванович прошел нелегкую жизненную школу, обладал ясным практическим умом и природным юмором.
В свое время Драйчук был организатором колхозов в родных краях, секретарем партийной ячейки, а впоследствии ответственным работником в аппарате ЦК КП Белоруссии.
До войны Драйчук окончил школу летчиков. Сочетание богатого опыта партийной работы и глубокого знания летного дела создали ему в армии прочный авторитет. Драйчук знал всю подноготную жизни авиаторов, и некоторые командиры, отмечая это качество начальника политотдела, иногда шутили: "Старого воробья на мякине не проведешь". Разумеется, говорилось это с чувством большого уважения к Якову Ивановичу.
Драйчук отличался добротой и отзывчивостью. Что же касается принципиальных вопросов, тут от партийной линии не изменял никогда. Поело войны Яков Иванович долroe время болел. Сейчас он в отставке, имеет воинское звание генерал-майор авиации, живет в Подмосковье. Любовь к людям, желание помочь им он сохранил на всю жизнь. Драйчук подарил своим землякам огромную библиотеку, насчитывающую 22 тысячи книг. Позже он пополнил ее еще тысячей с лишним томов. На титульных листах книг красуются автографы писателей, космонавтов и других известных людей нашей страны. Имя Я. И. Драйчука навечно занесено в Книгу почета и славы Славгородского района Могилевской области, где он родился.
Значительный вклад в успешную работу авиационных частей внесло руководство аэродромного строительства и личный состав отдельных инженерно-аэродромных батальонов. Армейский коллектив аэродромщиков в первые годы войны возглавляли полковник А. А. Гуринов, полковник В. А. Мясков, а затем способный организатор и опытный специалист инженер-майор В. А. Рабинович. С ним мы встретили День Победы. Рабинович внес немалый вклад в организацию и становление военно-воздушных сил Войска Польского.