— Вижу, сэр.
Миг спустя Грубит воздел руки. — Послушайте нас! Снова забежали вперед. Один мост за один раз… ах, это лишь пословица. Как бы. Единственный и самый важный вопрос, на него нужно ответить здесь и сейчас, сержант мой Штырь: вы сделаете это?
Штырь встал и размял поясницу. — Будет нелегко.
— О?
Он пожал плечами: — При первом знакомстве я прижал ему нож к горлу, сэр.
— Конечно, это уже в прошлом!
— А теперь вы хотите пристегнуть его отряд и его самого к нам.
— Поистине. Разве это не поэтичное решение?
— Ага, сэр. Словно глоток душевного яда.
Грубит побелел. — Милый мой, какие стихи вы читаете? Ладно. Это остается элегантным решением нашего плачевного состояния.
— Они и довели нас до плачевного состояния, сэр, не забыли?
— В прошлом!
Штырь смотрел, как бы снова усомнившись в командире. — Вы что-то сказали об уверенности.
— Точно. Это порода Балка, сержант. Мы похожи, я и он.
— Вы?
— Положение, мой дорогой. Положение. Иным добродетелям не изменяют.
Штырь застыл на несколько мгновений. И спросил: — Его звание, сэр?
— Ах… о, знаю. Лейтенант Балк. Ну, это даже звучит соблазнительно.
— Да, сэр.
— Штырь, вы понимаете, что просить должны вы. Явно не я.
— Не вполне понимаю.
— Ведь это был ваш нож! Вы заставили всех сдаться.
— И стал их любимым морпехом, да?
— Ну, если бы вы перерезали Балку горло…
Штырь смотрел, пока Грубит не понял, что требуется нечто более прямое. Поглядел сержанту в глаза и сказал тоном холоднее: — Если бы я приставил Балку нож к горлу, в тот же миг голова упала бы наземь.
Глаза Штыря чуть расширились. Тишина затянулась. Наконец сержант хмыкнул. — Тогда я попрошу его.
Успокоившийся Грубит улыбнулся. — Превосходно, мой дорогой сержант Штырь.
У выхода из шатра Штырь замер, оглянулся. — Капитан?
— Да?
— Когда-либо пачкали руки… таким манером?
— Сладость небес! Больше, чем могу сосчитать.
Штырь промолчал, кивнул и вышел.
Грубит лениво подумал, почему подобные признания заставляют людей вздрагивать. Можно было бы счесть, что у тертых солдат шкуры потолще. Очень интересно.
Пожимая плечами, он сел за офицерский стол и поднял зеркало, тихо мурлыча, и принялся подкрашивать губы.
Глава вторая
Что-нибудь всегда происходит. Вот почему дури нет конца.
Главарь разбойников Балк сгорбился на деревянной скамье камеры, прижал спину к холодному камню. Эта камера и еще три расположились с противоположной стороны от казармы, в которую упрятали его Компанию. Обыкновенно узилище предназначалось для случайного убийцы или пьяницы из солдатских рядов, которым требовалась скромная помощь в улучшении поведения. Иногда помогали кулаками, а иногда и ножом по горлу.
Штырь отослал охранника в коридор и подтащил его стул ближе к решетке. Балк искоса глянул на него и вернулся к созерцанию пола, на котором три крысы — явно со свернутыми головами — лежали небольшой симметричной кучкой.
Что-то в этом зрелище заставило Штыря нахмуриться. — Ты что, некромант?
Едва заметно блеснули зубы. — Нет. Вовсе нет.
Расслабившись, Штырь сел. — Он мертв.
— Кто?
— Самозваный барон Ринагг из Дурацкого леса. Похоже, уже давно был болен. При смерти. Мне так рассказали. Но мы получили от него всё, что хотели.
— И что вы хотели от него, сержант?
— Он кое-что имел на тебя, достаточно, чтобы склонить к соучастию.
— Соучастию в чем именно?
Штырь пожал плечами. — Так понимаю, вы были компанией наемников, но начавшееся как обычный контракт обернулось совсем иным. Разбоем.
Балк снова глянул, глаз было почти не различить в вечных тенях камеры. — Барон доказывал свои права на власть. Сборы и подати. Не разбой.
— Да уж, понял, — буркнул Штырь. — Но сборы и подати определяются империей. Чиновники, что ими занимаются, передают почти все налоги областному сборщику. Но никто не назначал Ринагга, и он никому ничего не передавал.
— Барон был солдатом, — сказал Балк. — Сражался с вторжением.
— Гм, да. И проиграл.
Мужчины помолчали. Затем Штырь встал и потер лицо. Выгнул спину, чуть поморщившись. — Ты из благородных, или так верит мой капитан. Человек чести. Наверняка твои приверженцы так думают.
— Лучше бы им было забыть обо мне, — ответил Балк.
— Убей я тебя, так и случилось бы.