Картина передо мной предстала просто прекрасная. Судя по всему, каменная пробка при взрыве газа сработала как набор поражающих элементов. Вылетев на поверхность из колодца, тяжёлые булыжники снесли окружавший его бортик и разлетелись в стороны, перебив кучу стоя́щих вокруг инсектоидов. Я насчитал семь неподвижных тел. Выживших было не видно и не слышно.
Перевалившись через край, я осмотрелся, пытаясь понять, куда делись остальные противники. Увы, обоняние не работало, я ощущал только сильнейшую вонь, исходящую от моего тела, вымазанного в содержимом колодца. Если полагаться только на глаза, то можно заметить дорожки на земле, словно несколько мёртвых или раненых насекомых протащили по земле, к большому трёхэтажному зданию. Инсектоиды решили перегруппироваться?
Чёрт, с этой прокля́той вонью нужно что-то делать! Пока я был в критической ситуации, то как-то отодвигал её на второй план, сейчас же она доставляла мне физические страдания. И у меня нет никакой возможности помыться. Хоть это и не помогло бы — запах уже впитался в кожу и волосы. У меня есть только один способ гарантированно очистится. Правда, он немного радикальный, но я сейчас готов на что угодно.
Опустив гравишар в колодец, я достал уже погасший рюкзак, плюхнув его на землю вместе с изрядным количеством вонючей жижи, и принялся копаться в поисках того, что ещё можно использовать. Сам рюкзак я точно выкину — прогоревшие дыры и разрушенный панцирь жука делали его непригодным к использованию. Целыми остались два наконечника для копий, вода в кожаном бурдюке, верёвка, запасная пила из челюсти пилозуба, две коробочки с ядами, наборы для разведения огня и кристалл лирита. Полностью уничтожены разбухающие от воды плоды — они просто сгорели. Еда размололась и помялась, я её выбросил — она ещё и провоняла. Также смешанными с дерьмом оказались обезболивающие ягоды и наркотические скорпионьи яйца в деревянной коробочке — тоже выбросил.
Но больнее всего по сердцу ударило то, что несколько коричневых плодов размером с грецкий орех просто вывалилось из прогоревшего кожаного мешочка и тоже смешались с тухлой жижей. Это были ускорявшие регенерацию плоды растения, которое я вывел благодаря селекции. Эти орешки олицетворяли собой большой труд в непростых условиях. И это был мой единственный урожай в этом году. Очень жаль.
Схватив всё, что осталось гравишаром, я полностью разделся и выбросил в колодец грязную одежду. И побежал к храму. Тишина вокруг стояла оглушительная, нарушали её только шлепки моих босых ног.
В храме в этот раз никого не было, я перебрался через окно и бросил свой скарб около Круга, затем взял один из наконечников и отошёл на пару метров. Собравшись с мыслями, я приставил острый конец к груди. Туда, где у меня между рёбрами стучало сердце. А затем просто упал лицом вперёд. Несколько секунд острой боли, затем сознание погасло.
Очнулся я на Круге, вокруг по-прежнему никого не было. Моё тело валялось в десяти метрах лицом вниз. Судя по тому, что рассвет ещё не наступил, но уже был близок, прошло не более получаса. Даже с пронзённым сердцем и ударной дозой яда мой организм довольно долго отказывался умирать. Поднявшись, я отошёл к стене и взял большой камень, отвалившийся от постамента, и пошёл к своему телу. Вонь навалилась на меня, как только перешёл границу Круга, а возле тела я выдерживал ее с трудом. И как я это терпел столько времени?
Задержав дыхание, я присел на корточки возле головы и в несколько ударов разбил череп, вытащил измазанный мозгами кристалл и поглотил. Затем подхватил гравишаром труп и выбросил его на улицу через окно. Затем, не поленившись, я вылез наружу, снова подхватил свой труп умением и протащил его ещё с пару десятков метров и закинул на верхнюю часть стену полуразрушенного дома. Там его вскоре обнаружит какой-нибудь падальщик и утащит. А мне сразу стало легче дышать, хоть запах и не исчез полностью.