— Всегда.
Она кивает, затем уходит в свою комнату и закрывает дверь. Я слышу, как она говорит по телефону, что-то о том, что хочет с кем-то встретиться, но я не задерживаюсь, чтобы подслушать.
Я думаю, что у нее новые отношения, и у меня есть наиболее вероятный подозреваемый, но я оставлю ее в покое, пока она сама не даст мне знать.
Я иду в свою комнату и задыхаюсь, когда вижу большой засос на своей шее.
В следующий раз, когда я увижу этого чертова Рори, он получит не только по яйцам.
Я наношу тональный крем, но сердитый багровый цвет все еще виден, поэтому я надеваю чокер, но даже он не скрывает его.
В крайнем случае, я надеваю шарф, который противоречит моим обычным модным предпочтениям, но, по крайней мере, он скрывает это безобразие.
Я снова проверяю свой телефон, но ответа от Лэндона все еще нет.
Знаете что? Мне не нужно его разрешение, чтобы пойти и посмотреть на статую, которая должна была стать моим подарком на день рождения.
Я сама вернусь туда, где все началось.
Глава 30
Лэндон
Бывают моменты, когда зверь становится настолько громким, что мне ничего не остается, как позволить ему и его демоническим приспешникам выйти поиграть.
Иногда достаточно просто нарушить жизнь других людей. В других случаях этого недостаточно, и требуется полная анархия. Возможно, поджог здесь, разрушение там, и зарывание семян хаоса повсюду.
Однако в данный момент мой зверь не настроен на мелкие преступления. Нет. Речь идет не о том, чтобы удовлетворить его желания и отправить обратно в спячку.
Речь идет о том, чтобы заставить кого-то заплатить.
Кровью.
Своей гребаной жизнью.
Он осмелился не только посмотреть в сторону той, кто, блять, принадлежит мне, но и прикоснуться к ней. Блять. Прикоснуться. К ней.
Если я и отказываюсь сажать своего зверя на привязь, то только в этот раз. На самом деле, по пути сюда я разбил кандалы, которые удерживали его, так что он вышел на свободу во всей своей красе.
Я терпеливо дожидаюсь этого ублюдка за углом, который живет в долг в квартире напротив на десятом этаже старого дома. Я не волнуюсь, не расхаживаю взад-вперед и уж тем более не теряю самообладания. Ярость, бурлящая в моих жилах, не делает меня иррациональным, она делает меня смертельно спокойным.
Расчетливо-убийственным.
Я всегда безупречно контролировал свои эмоции и никогда не проявлял сильных. Я вообще свысока смотрел на крестьян, которые позволяли своим искаженным чувствам руководить их решениями.
Прожив всю жизнь на чужом сентиментальном хламе, я довел до совершенства искусство никогда не позволять им пользоваться своим.
Моя цель появляется на верхней площадке лестницы, беспечно шагая к своей квартире и выглядя очень довольным собой. Рори всегда был избалованным сопляком, в голове которого не было ничего, кроме наркотиков и огромной потребности казаться грандиознее, чем его крысоподобное присутствие.
Причина, по которой я держал его рядом, заключается в том, что он принадлежит к моему кругу и является полезной пешкой. Но все закончилось в тот момент, когда он решился на немыслимый поступок.
Я жду его, пока он не приблизится, и мое тело гудит от мыслей о том, чтобы свернуть ему шею. Но это слишком малое наказание. Смерть — это покой, который я не дам ему в обозримом будущем.
Как только он оказывается у пожарной лестницы, я выхожу из своего укрытия за углом и врезаюсь в него сзади. Он теряет равновесие и издает удивленный возглас, но тут же оборачивается, его солнечные очки падают и разбиваются о землю, а на меня смотрят его отвратительные налитые кровью глаза.
— Какого хрена…
Его слова заканчиваются на полуслове, когда я хватаю его за воротник, прижимаю к металлическим перилам и бью кулаком в нос. Боль взрывается в костяшках пальцев, но я делаю это снова и снова.
Лицо Рори качается влево, потом вправо, потом снова влево под моими мощными ударами, но ему удается выплюнуть:
— Это по поводу моего маленького визита к твоей любимице недели?
Моя Мия — это все, что угодно, только не недельное увлечение, но я не говорю ему об этом.
— Я знал, что ты глупый, но не думал, что настолько, Рори, — я бью его по голеням, и он падает на колени так, что ему приходится смотреть на меня снизу, словно я его Бог. В этот момент я мог бы быть им. — Ты, как никто другой, должен уже знать, что я могу уничтожить тебя и всю твою гребаную семью, если ты встанешь у меня на пути. Помимо той информации, которая у меня есть на тебя, я могу собрать еще больше компромата и найти слабые места, о существовании которых ты даже не догадываешься, и я буду использовать их по очереди, чтобы уничтожить тебя, пока не доведу до кровавого безумия.