— Килл! — я толкаю его в грудь. — Да что с тобой такое? Если ты будешь смотреть, как ему ломают запястье, Глин тебе этого никогда не простит.
— Она никогда не узнает, а если и узнает, то у меня послужной список лучше, чем у ее безэмоционального брата.
Мои губы приоткрылись. Я всегда считала Лэндона худшим психопатом из них двоих, но сейчас мой кузен, которого я всегда считала своим вторым братом, выглядит хуже, чем монстр из моего прошлого.
Потому что я знаю, что даже если об этом станет известно, и Глин пронюхает об этом, он выкрутится так, что история будет выглядеть совершенно невинной. Я видела, как он смотрит на нее, и прекрасно понимаю, что он не может позволить себе потерять ее, но он точно может позволить себе причинить непоправимую боль ее брату.
— Давай, — говорит Лэндон без эмоций и тона. — Можешь сломать и вторую, раз уж взялся за это. Но я всегда буду прикасаться к ней, даже с гипсом. Она моя, и никто из вас, ублюдков, не решит иначе.
Я встречаю его холодные глаза своими встревоженными и судорожно трясу головой. Что ты делаешь, идиот?
Он провоцирует Николая и остальных. Он должен знать, что они не из тех, кто блефует. Особенно Николай.
Конечно, Джереми начинает оборачиваться, и я кричу так громко, что все вокруг замирает. Мир, мой хриплый голос и окружающее пространство.
Джереми останавливается. Они с Киллианом смотрят на меня так, словно я дикий зверь, который вот-вот откусит им головы, что я, наверное, и сделаю.
Внимание Николая переключилось на меня, выражение его лица стало растерянным.
— Ты наконец-то смотришь на меня, после того как проигнорировал и заставил замолчать? — я показываю, чувствуя жжение в глазах. — Как я могу говорить с тобой, если ты не смотришь на меня?
Напряжение в его плечах исчезает, когда он делает шаг ко мне и хватает меня за руку.
— Черт. Мне так жаль, Мия. Я не хотел.
Я отталкиваю его руку.
— Отпусти Лэндона.
— Я не могу этого сделать. Он — яд, который нужно уничтожить с корнями…
— Я уйду от него. Я больше не буду с ним связываться, так что просто отпустите его.
— Нет, не уйдешь, — Лэндон борется с хваткой Джереми впервые с тех пор, как я пришла сюда. — Давай, сломай мое чертово запястье, Джереми.
— Оставайся, блять, неподвижным, — Джереми изо всех сил пытается удержать его на месте.
— Помни, Сесили полюбила меня первым, — голос Лэндона стал до жути спокойным. Даже дразнящим. — Она любила меня так сильно, что фантазировала обо мне и называла меня своим принцем. Она любила меня так сильно, что подарила мне полные любви глаза задолго до того, как появился ты. Не говоря уже о том, что в детстве мы вместе купались. Чертовски голые. Тебе, наверное, очень не нравится, что ты всегда будешь для нее вторым выбором.
— Ты, маленький, мать твою… — Джереми выкручивает запястье, и лицо Лэндона скривилось, но он не издал ни звука.
В один момент я стою рядом с Николаем, а в другой — бью Джереми по руке. Он настолько ошеломлен, что теряет хватку на запястье Лэндона.
Я помогаю ему подняться, и он встает на ноги. Однако его рука остается в подвешенном состоянии.
— Все в порядке? — показываю я, проглотив комок в горле.
Лэндон даже не проверяет, все ли в порядке с его запястьем, когда хватается за мою щеку своей здоровой рукой.
— Ты никуда, блять, не уйдешь. Ты меня поняла?
— Уходи, — показываю я.
— Я убью этого ублюдка к чертовой матери, — Николай подходит ближе, но я качаю головой.
— Просто уходи, — я подталкиваю Лэндона к двери.
Он не делает ни шагу.
— Брэндон снаружи, — показываю я. — Он тоже может оказаться в опасности.
Его верхняя губа приподнимается в оскале, и он огрызается.
— Какого хрена этот тип здесь делает?
— Он беспокоится о тебе. Пожалуйста, уходи, Лэндон. Ради меня. Пожалуйста.
Я не сомневаюсь, что если он задержится здесь еще на минуту, то снова спровоцирует их, и они выполнят свою угрозу.
— Ты никогда не оставишь меня, и между нами не будет конца, — говорит он, игнорируя всех присутствующих, и целует меня в коротком страстном поцелуе. Я чувствую только вкус крови, когда Киллиан отталкивает его от меня.