— Я могу довезти вас до самого их подножия, сэр. Это сэкономит уйму времени.
— Спасибо, но мне нужно кое-чем запастись в дорогу и поесть чего-нибудь горячего. Вам известно такое заведение в том направлении?
— И не одно. Я высажу вас у маленького магазинчика на тихой улочке. Там вас никто не побеспокоит… Вот моя машина, — показал он.
Без всяких затруднений они достигли рекомендованного санитаром места — пахнущего стариной крохотного магазинчика с деревянными полами и увешанными деревянными полками деревянными стенами. Посетители кормились в крохотной задней комнатке. Но одно обстоятельство все-таки расстроило Гейделя. Когда машина остановилась, санитар вытащил из-под рубашки амулет на цепочке — зеленую ящерку с выложенной по хребту серебряной полосой.
— Я знаю, что это звучит глупо… но не могли бы вы прикоснуться к ней?
Гейдель исполнил просьбу, потом спросил:
— Говорят? И что же говорят? Неужели прозвище «святой» последовало за мной и сюда?
— Боюсь, что это так, сэр. Кто знает? Люди не всегда ошибаются…
— Но ты… Ведь ты работаешь в больнице и проводишь много времени среди ученых!
— О, они такие же, большинство… Может быть, это потому, что мы живем так далеко от цивилизации… Некоторые проповедники говорят, что это своеобразная реакция на то, что мы живем сейчас в тесном единении с природой, в то время как предки наши столетиями жили в городах. В общем, спасибо, что не отказали мне в пустячной просьбе.
— Спасибо, что подвезли.
— Счастливо!
В магазинчике Гейдель пополнил свои припасы, потом уселся за столик, в задней комнате, в которой не было окон, но было восемь старых, засиженных мухами настенных ламп. Воздух в ней был свежий — кондиционер работал исправно; Несмотря на то, что Гейдель оказался единственным посетителем, ждать, пока его обслужат, пришлось долго. Он заказал пиво, жареное мясо и не стал расспрашивать, из какого именно представителя местной фауны вырезан этот кусок — мера предосторожности, которой он неуклонно придерживался во время своих коротких визитов на незнакомые планеты. Отхлебывая пиво в ожидании мяса, Гейдель думал о себе.
Он — все еще геолог. Это ремесло он знал до тонкостей и мог заниматься им, не подвергая опасности чужие жизни. Ни одна из больших компаний не примет его на постоянную работу. Ни в одной из них не знали с уверенностью, тот ли он самый «X», но все знали, что вокруг него вечно происходит что-то непонятное. Вероятно, во многих картотеках против его фамилии значилось: «склонен к несчастным случаям». Да и сам он не собирался наниматься в большие компании — это было связано с риском оказаться там, где он не желал работать… например, вблизи поселений. Но многие компании были, однако, рады заполучить его в качестве независимого консультанта. Странно, результатом этого явилось то, что он заработал денег больше, чем когда-либо в своей жизни. Но деньги перестали играть заметную роль в жизни Гейделя. Он старался держаться подальше от городов, от людей, вообще от тех мест, где деньги тратятся в больших количествах. За последние годы он постепенно привык к одиночеству настолько, что даже небольшое скопление народа — как сегодня у больницы — приводило его в замешательство. Он понимал, что и самые последние его дни пройдут в одиночестве — в хижине на какой-нибудь захолустной планете, на берегу моря. Желания его ограничивались сигарами, коллекцией минералов и приемником, который можно настроить на Центральные Новости.
Он ел медленно. Подошел хозяин заведения, явно желая поговорить. Куда это он собрался с рюкзаком и запасом еды?
Побродить по холмам, объяснил Гейдель. Зачем? Гейдель открыл уже было рот, чтобы ответить, что это не его стариковское дело, и тут в голову ему пришло, что старик, наверное, тоже страдает от одиночества. Магазинчик его отнюдь не выглядел местом, где кипит деловая активность. Старик, скорее всего, почти не видит людей. К тому же он очень, очень стар.
Пришлось Гейделю выдумать историю. Кивая, хозяин выслушал ее. Очень скоро говорил уже старик, а Гейдель согласно кивал. Покончив с едой, он зажег сигару.
Время шло, и Гейдель чувствовал, что ему все приятнее становится общество этого человека. Он заказал еще пива, закурил вторую сигару.
В комнате не было окон, и Гейдель не мог видеть, какими длинными стали тени. Он рассказал старику о других планетах, показал ему камни. Старик рассказал ему о ферме, которой когда-то владел. Первые вечерние звезды уже осветили мир, когда Гейдель догадался взглянуть на свое хроно.