— Не очень. Он всегда молчит, когда работает. Он… занят. Ты не сделала ничего, что могло бы огорчить его.
— Ты давно его знаешь?
— Больше двадцати земных лет. Во время войны я был его личным переводчиком.
— И все еще сражаешься вместе с ним за ДИНАБ. Из всей команды остался ты один.
— Время от времени я бываю полезен ему.
— Приятно слышать о таком беззаветном служении идее.
— Одно существо не может делить мысли другого так долго, как мы, без того, чтобы не сойти с ума или не полюбить другого. Мои чувства к Малакару — личные. ДИНАБ тут ни при чем. Я служу им только потому, что эти пять букв еще что-то для него значат.
— Ты любишь его? Ты… женщина?
— Да, в моей расе меня можно отнести к женскому роду. Но это тоже не имеет значения. Человека можно научить дарвенианскому образу мыслей… и чувств, но это займет многие месяцы и ни к чему не приведет. Называй это любовью.
— Я не совсем тебя понимаю, Шинд.
Последовал мысленный эквивалент пожатия плечами.
— Ты говорила, что умеешь обращаться с оружием.
— Да, — ответила Джакара.
— Тогда держи его наготове. Если увидишь, что ему угрожает опасность, стреляй, не раздумывая.
— Опасность?
— Меня всегда беспокоила эта экспедиция… У меня предчувствие опасности, хотя я не знаю, как и почему она возникнет.
— Я буду готова к ней.
— Тогда я буду спать спокойнее. Доброй ночи, Джакара.
— Доброй ночи, Шинд.
Она переложила пистолет так, чтобы из него можно было выстрелить мгновенно, и спала, положив на него руку.
На третий день работы Малакар услышал сверху слабый звук и посмотрел на небо. С юга на северо-запад летел челнок. Джакара прервала работу и тоже посмотрела вверх.
Они смотрели, и им казалось, что кораблик растет.
— Он летит сюда. И может пролететь прямо у нас над головой.
— Да…
— Шинд! Можешь?..
— Нет. Расстояние слишком велико.
— Если он пройдет над нами?..
— Тогда видно будет.
Через несколько минут челнок достиг Кургана. Он летел медленно, в нескольких сотнях футов над землей и начал уже проходить над развалинами. Когда он оказался на позиции, с которой пилот просто не мог не увидеть их — если, конечно, пилот смотрел вниз, — корабль вдруг увеличил скорость и поспешил на северо-запад, одновременно набирая высоту. Скоро он исчез из виду.
— В нем один человек, — сказал Шинд обоим. — Ему любопытно было посмотреть на развалины. Это все, что. я уловил.
— Обычный турист, наверное.
— Почему он сбежал, увидев нас?
— Трудно сказать…
Малакар вернулся в лагерь, достал лазерную винтовку и повесил на плечо. Увидев это, Джакара проверила свой пистолет.
Потом они вернулись в лагерь, где работали.
— У меня идея, — сказала Джакара.
— Выкладывай.
— Пейанцы — ветвь странтрианской расы, а странтрианские храмы почти всегда располагаются под землей. Пока нам не попалось еще ни одного. Если, как ты думаешь, этот твой X был археологом-любителем…
Малакар энергично кивнул и посмотрел на карту.
— Взберусь-ка я на эту стену еще разок, — сказал он, оглядываясь через плечо. — Подземные пустоты размером со странтрианскую часовню не могли не обрушиться за все эти годы. Надо поискать дыры в земле.
Он снова влез на стену и принялся тщательно осматривать развалины. Потом он достал карту, пометил что-то на ней, еще раз сверил с местностью.
Спустившись на землю, он показал Джакаре карту и сказал:
— Я заметил шесть черных точек. Наверное, их тут больше, но пока я разглядел только эти шесть. С них и начнем. Выбирай любую.
Она выбрала, и они пошли к ней.
Четвертый обследованный ими провал оказался странтрианской часовней.
Улегшись у провала, Малакар направил вниз луч фонарика и увидел, что под ним — пятистенный зал. Внизу, впереди и справа, лежали останки центрального алтаря. Огромная куча обломков загораживала панораму. Чуть подвинувшись вправо, он увидел низкий сводчатый коридор и часть помещения за ним. Оттуда обычно ведет вверх лестница…
Он прикинул, где находится, выбрался из дыры, натянул перчатки, подошел к одному из разрушенных строений и принялся разбрасывать обломки камней.