Глубокий вдох ночного воздуха, и я на цыпочках, готова, начали.
Дверь в стене открывается.
На мгновение я вижу только силуэт — изгибы и завитки и подол платья. Два мгновения, и тень превращается в женщину. Тёмные волосы. Помада цвета олеандра. Я делаю полушаг назад, но она только улыбается нам, поворачивая голову в обе стороны, прежде чем посмотреть на толпу отчаявшихся женщин.
—Это все?— Её голос низкий и томный, и я держу пари, что она зарабатывает сотни долларов за ночь, только по тому, как она говорит — как будто каждое слово — это приглашение к чему-то грязному и прекрасному.
Это заставляет меня чувствовать себя ребёнком.
Я так не говорю.
Я никогда так не буду говорить.
Как я должна убедить мужчину купить меня, если я так не говорю? Как я получу деньги, которые мне нужны, чтобы купить свой выход? Это казалось относительно простым, когда я лежала без сна в постели и думала об этом. Лечь. Позволить мужчине сделать со мной то, что он хочет, или двум, или трём. Быть уверенной. Запросить высокую цену. Уйти.
Сейчас это не кажется простым.
Я ошиблась. Эти слова поднимаются к кончику моего языка, зависая там. Только они не выходят. Я не заказала не тот кофе в кафе через улицу от того, что раньше был моим домом.
—Извините. Я забыла свой кошелёк. Я не буду пить напиток.
Дама в дверях смеётся.
—Не нервничайте так, девушки. Я не укушу. Заходите, заходите. У нас мало времени, чтобы подготовиться. Они из тех, кто кусается.
Я использую свой последний момент на улице, чтобы расслабить лицо. Чтобы забыть о желании бежать. Я буду чувствовать это — это нормально. Но я ничего им не покажу.
Глава 2
Зевс
Я, наконец, столкнулся с проблемой, которую не могу решить сексом.
Это скорее проблема менталитета. Такое уныние делает меня равнодушным к сексу. Не то чтобы я не мог — до этого ещё очень далеко — но у меня нет желания. Я могу также хорошо быть мёртвым. Мёртвым, как все те, кого я убил. Мои руки сжимаются, вспоминая тонкие шеи в моих ладонях. Не убийство даёт мне прилив адреналина, решил я. А то, что я остаюсь жить.
Во всяком случае, этот мой безрадостный вид очень даже очарователен. Глядеть в окно — обычное дело в публичном доме, где нужно время от времени отдыхать глазам, чтобы избежать чрезмерного вмешательства в товар. Определённое количество допустимо, если ты владелец, как я, но даже сейчас я убрал трофеи, которыми обычно украшал свой кабинет. Они бесполезны, когда я чувствую себя так. Когда весь адреналин вышел из меня после жестокой драки, и не осталось ничего, кроме старых инстинктов и огромной кучи денег.
Поздно.
Женщины любят появляться поздно и в середине недели, когда спокойнее. Возможно, они думают, что будет проще иметь дело с мужчинами, которые больше всего отчаянно нуждаются в сексе. Я не знаю. Что я знаю, так это то, что недавно у задней двери была небольшая толпа. Я никогда не размещал объявления онлайн в поисках новых проституток, и всё же они все находят правильный вход. Я признаю, что с нетерпением жду дня, когда одна из них появится у главного входа и опозорит себя. Мне было бы весело. А пока улица перед моим заведением тихо ждёт, изредка машина подъезжает к обочине, высаживает клиента и исчезает в ясной ночи. Нет облаков. Гора моего брата будет видна отсюда. Было бы так красиво, если бы она воспламенилась, камни взлетели бы в небо, различные крики….
Это была бы грязная перспектива. Я стараюсь не вмешиваться в такие дела на этом этапе своей жизни. Но всегда есть ещё один, не так ли? Всегда есть кто-то, кто врывается в мой кабинет, чтобы сразиться со мной из-за простого недоразумения. Так раздражает.
Стук в дверь.
— Войди.
Саванна красива, как и все остальные, но менее робка. Очевидно, потратила много времени на макияж, и, вероятно, ещё больше на волосы. Она выбрала красивое платье. И теперь она здесь, в моём кабинете, с красными губами и кокетливой улыбкой.
—Они ждут тебя внизу. Шесть новых девушек.— В её голосе слышится напряжение. Саванна всегда нервничает, что кто-то может занять её место самой назойливо одержимой мной. Она легко проводит пальцами по моим вещам, что является просьбой прижать её руку за спиной и выгнать её отсюда. —Рея послала меня сказать тебе.
— Ты сама вызвалась, и ты это знаешь.— Я уже трахал её раньше. Это было неплохо. Хорошее отвлечение. Я бы назвал это ошибкой, но я считаю непродуктивным зацикливаться на таких вещах.
— Ты прав.— Надутые губы. Она бросает волосы через плечо. — Я подумала, что ты, может быть, захочешь немного расслабиться, прежде чем спуститься вниз.
— Нет необходимости.
— Ты уверен?—Я встаю и расправляю пиджак, привычно трогая лицо. Оказывается, некоторые швы необходимы, когда ваша голова проходит через стекло, а синяк на скуле всё ещё заживает. Саванна строит грустное лицо, уголки её рта опускаются. — Ты всё ещё выглядишь раненым. Я могла бы сделать так, чтобы тебе стало лучше.—На этот раз, когда она тянется к моему лицу, я хватаю её запястье и сжимаю. Сильно. Ещё сильнее. Затем я отпускаю её и прохожу мимо неё, игнорируя проблеск разочарованного нахмуривания.
Саванна спешит догнать меня, потирая запястье, с наклеенной улыбкой, которая становится настоящей, прежде чем мы дойдём до конца коридора. Она хороша, но не лучшая. Я ожидаю того же от новых девушек, которых буду осматривать через тридцать секунд. Важно умение превращать их в человеческие иллюзии. Лучшие. Самые дорогие. Это просто хороший брендинг.
Она следует за мной как тень, доводя до комнаты на первом этаже, которая удобно расположена рядом с погрузочной платформой и задним входом. Я чувствую, как становлюсь хозяином этого места и всех, кто в нём находится. Благожелательный диктатор, с упором на благожелательность. Застёгнутый костюм. Идеальная осанка. Улыбка. Лучше не спугнуть их, прежде чем начнётся настоящая работа.