– Я в любом случае получу их голоса, – сказал он, взял Алексу под руку и повел ее из комнаты. – Сам я спал, как младенец, – гордо произнес он. – Как всегда.
Странно, что он это сказал, подумала она. Он не был похож на человека, который хорошо выспался. Под его глазами были темные круги, он порезался при бритье, и в его поведении чувствовалась определенная напряженность, словно он вовсе не ложился. Он выглядел, решила Алекса, как человек, который всю ночь кутил, а потом принял таблетки, чтобы днем продержаться на ногах. Даже его кожа была бледнее, чем обычно. Алекса удивилась, почему.
Из мрака холла возник Саймон, держа в руках чашку кофе и глядел сквозь дверь на холодный, яркий солнечный свет так, словно тот падал нарочно, чтобы его раздражать. На нем были стильная черная кожаная куртка, серые фланелевые брюки и темные очки, и выглядел он так, будто направлялся на рок-концерт или только что вернулся оттуда.
– Господи, как рано, – произнес он.
– Ты пропустил завтрак.
– Не пропустил. Ты забыла – я никогда не завтракаю. И не уверен, стоит ли в этом участвовать.
Ей не составляло труда догадаться, как Саймон провел ночь. Сельский обычай рано ложиться спать ничем не мог привлечь человека, который обычно бодрствовал до трех-четырех часов, а вечера свои любил проводить там, где больше всего шума и ярких огней. Только мощная доза какого-нибудь наркотика, из тех, что он сейчас принимал, плюс пара таблеток снотворного, могли помочь ему провести ночь в скучном одиночестве, и лицо его было столь бледным, что соседи Баннермэнов, которые проверяли, на месте ли их шляпы, перчатки, шарфы и карманные фляжки, уставились на него так, будто это действительно был призрак Кайавы.
Он достал из кармана две синие капсулы, бросил их в рот и запил черным кофе.
– Против аллергии, – объяснил он, на миг прикрыв глаза. Вздрогнул, внезапно став еще бледнее, если это было возможно, и вздохнул. – Не уверен, что должен ехать туда, где вся эта пыльца.
Роберт взял его за руку и потянул к двери.
– Чепуха, – сказал он. – Вы д о л ж н ы поехать. Алекса может расстроиться, и я тоже. В любом случае, никакой пыльцы уже месяц как нет. Вообще ничего нет, кроме прекрасного свежего воздуха.
Алексе показалось странным, что Роберт так настойчив. Ей трудно было представить, что его действительно беспокоило, поедет или нет с ними Саймон, но, удивительно, похоже, что это его действительно заботит. Как директор круиза, он решил вовлечь в свои планы всех и каждого, и умел добиваться согласия, хотя бы и неохотного. Словно бы он желал, чтоб вокруг присутствовало как можно больше народа, и даже пригласил соседей, которых, как она правильно догадалась, избегал годами. Они, казалось, не могли прийти в себя от изумления, и так нервничали в присутствии Роберта, что выглядели стайкой мелких рыбешек в обществе акулы. Ясно – что бы весь прочий мир не думал о Роберте, его соседи-землевладельцы относились к нему с осторожностью, возможно, по предыдущему опыту общения, и создавалось впечатление, будто они опасаются от него какого-то жестоко розыгрыша.
– Несколько часов на свежем воздухе пойдут вам только на пользу, – сказал Роберт, подталкивая Саймона к одной из машин, и Саймон, чья сила воли по утрам достигла полного упадка, мрачно покорился.
Роберт усадил Алексу рядом собой в открытый джип, и повел маленький караван вниз по дороге.
– Вы знаете, как это делается? – выкрикнул он.
Она покачала головой. Вокруг них простирались леса во всем многообразии ярких красок, и воздух был так чист, что пологие холмы Кэтскилла, которые должны были быть отсюда за тридцать-сорок миль, на той стороне Гудзона, казались так близко, что до них можно было рукой подать. Высоко над головами большая стая гусей с шумом летела к какому-то фермерскому полю. Алекса удивилась, как она вообще была способна жить в городе, и в то же время знала, что это иллюзия, что после недельного пребывания здесь ей будет столь же легко вернуться в Нью-Йорк, как Саймону.
– Там, откуда я родом, – выкрикнула она в ответ, – люди заходят в кукурузное поле и пускают впереди себя собак – спугивать птицу. Это не очень сложный вид спорта.
– Здесь примерно то же самое. – Он указал на гряду деревьев, в основном, сосен, смешанных с ярко-красными кленами. – На дальней стороне будут загонщики, они двинутся через кусты, чтобы погнать птицу на нас. С этой стороны будут собаки с псарями – отыскивать птицу. Если повезет, то множество фазанов поднимется из-за линии деревьев – прямо над головой, с большой скоростью – держу пари, здесь лучшая охота на птицу, а я стрелял рябчиков в Шотландии, голубей в Южной Каролине, жаворонков в Испании, и уток на Аляске… Вот мы и на месте.