Таким образом, в середине первого тысячелетия до н. э. люди в разных частях света оставались без богов, которым они издавна поклонялись, и вскоре человечество стал занимать вопрос (его задавали и мои читатели): вернутся ли они?
Подобно семье, которую внезапно бросил отец, человечество цеплялось за надежду на Возвращение; затем, словно сирота, нуждавшийся в помощи, люди задумались о Спасителе. Пророки обещали, что это непременно произойдёт — в Конце Дней.
В разгар земной миссии аннунаков их число на нашей планете доходило до 600, плюс ещё 300 игигов на марсианской базе. Их стало меньше после Великого потопа и особенно после визита Ану приблизительно в 4000 г. до н. э. По прошествии тысячелетий из богов, упоминавшихся в древних шумерских текстах и перечисленных в длинных списках, остались лишь немногие. Большинство вернулись на родную планету, а некоторые — несмотря на своё «бессмертие» — умерли на Земле. В числе умерших были побеждённые Зу и Сет, разрезанный на части Осирис, утонувший Думузи, пострадавшая от радиации Бау. Драматическим финалом этой истории стал уход аннунаков — по мере приближения Нибиру.
Безвозвратно прошли те благословенные времена, когда боги жили на священных территориях в городах людей, когда египетский фараон утверждал, что бог едет рядом с ним на своей колеснице, а ассирийский царь хвастался помощью неба. Уже при жизни пророка Иеремии (626–586 гг. до н. э.) народы, окружавшие Иудею, высмеивались за то, что они поклонялись не «живому богу», а идолам, сделанным ремесленниками из камня, дерева и металла, — богам, которых нужно было носить, потому что они не могли ходить сами.
Кто из великих аннунаков ещё оставался на Земле к моменту окончательного ухода? Если судить по сохранившимся текстам и надписям этого периода, можно с уверенностью назвать лишь Мардука и Набу из клана Энки, а также Нанну/Сина, его супругу Нингаль/Никкаль, его помощника Пуску и, возможно, Иштар из клана Энлиля. По каждую сторону великого религиозного раскола теперь оставался лишь один Великий Бог Неба и Земли: Мардук — для сторонников Энки и Нанна/Син — для последователей Энлиля.
Новые обстоятельства нашли отражение в истории последнего царя Вавилона. Он был выбран богом Сином в своём культовом центре Харране, но ему требовалось согласие и благословение Мардука в Вавилоне, а также небесное подтверждение в виде появления планеты Мардук; кроме того, он носил имя Набонид. Это божественное двоевластие могло быть попыткой введения «дуалистического монотеизма» (попробуем ввести такой термин), но его неожиданным результатом стали семена ислама.
Исторические документы свидетельствуют, что и люди, и боги не были довольны этим совместным правлением богов. Син, чей храм в Харране был в конечном итоге восстановлен, потребовал, чтобы огромный храм-зикку-рат в Уре вновь стал центром его культа. В Вавилоне жрецы Мардука вновь готовились к войне.
В тексте, озаглавленном учёными «Набонид и жрецы Вавилона» (эта глиняная табличка в настоящее время хранится в Британском музее), содержится длинный список обвинений, выдвинутых жрецами Мардука против Набонида. Среди его прегрешений — запущенность государственных дел («он не утверждает закон и порядок»), экономический спад («разоряются крестьяне», не функционируют торговые пути), отсутствие безопасности («знать убивают»). Но самое серьёзное обвинение — это богохульство:
Он сделал изваяние бога,
подобного которому не видели на этой земле;
он поместил его в храм
и поднял на пьедестал…
Он украсил его ляпис-лазурью
и возложил не его голову тиару
в форме ущербной луны.
Это была статуя необычного бога — невиданного прежде, как подчёркивали жрецы, — «с волосами, спускавшимися до самой земли». Его вид был настолько странен, что о нём ничего не знали ни Энки, ни Нинмах (у которых получались химеры при попытке создать человека); «даже мудрый Адапа» — эталон человеческой мудрости — «не мог назвать его». Более того, бога охраняли изваяния двух удивительных животных — один из них олицетворял Демона Потопа, а другой — Дикого Быка. Богохульство усугублялось тем, что царь поместил эти «гнусные» изображения в храм Мардука Эсагиль и объявил, что в стране больше не будут отмечать праздник Акиту (наступление нового года), во время которого разыгрывалось представление, имитирующее смерть Мардука, его воскрешение, ссылку и, наконец, триумфальное возвращение.