Винсент Десборо и другие исследователи пришли к выводу о драматических переменах в греческом мире времен темной эпохи из-за немногочисленности жилищ и могил, принадлежащих к этому периоду. Практически все находки были сделаны на кладбищах, а не в поселениях с четкой стратификацией культурных слоев. Даже то немногое, что сохранилось в захоронениях, приходилось растягивать на целую эпоху. Чем объяснить немногочисленность захоронений, охватывающих более чем трехсотлетний период? Здесь может быть только один ответ: значительной убылью населения, когда лишь горстка выживших осталась добывать себе пропитание в обедневших поселениях.
«Нельзя преувеличить важность этого аспекта археологической картины; разрозненность и плохое состояние материалов, относящихся к темной эпохе, позволяет нарисовать чрезвычайно мрачную картину… Во всей Греции и Эгейском регионе обнаружено менее тридцати мест со скудными культурными слоями, указывающими на существование поселений. Большей частью нашим единственным свидетельством человеческого обитания являются отложения керамических черепков… Однако в ряде случаев (около десяти) есть некоторые сооружения, связанные с керамикой: к примеру, дома или стены домов, круглые ямы и колодцы, очаги и печи для обжига. Лишь в одном случае было обнаружено целое поселение [Карфи на Крите, см. главу 17], которое сохранилось в неизменном виде до нашего времени лишь благодаря тому, что немногие люди, находившиеся в своем уме, могли бы вообще жить в таком месте… Мы говорим о поселении, но фактически это означает, что было раскопано два или три дома, остатки стен или очагов — почти стертые с лица земли свидетельства забытой эпохи»{279}.
Можем ли мы говорить о настоящей «забытой эпохе», продолжавшейся несколько столетий? Были ли ее поселения действительно стерты с лица земли или их никогда не существовало? Как уже упоминалось, один ученый был вынужден прийти к выводу, что постмикенская эпоха была «беднейшей и мрачнейшей эпохой в греческой истории, если не считать каменного века»{280}. В 1971 г. профессор Энтони Снодграсс из Кембриджского университета наконец огласил общее раздражение ученых из-за отсутствия археологического материала в течение столетий, последовавших за крушением Микен:
«Нам еще предстоит найти удовлетворительное объяснение этого резкого обеднения археологической летописи. Прежде всего речь идет о количественном обеднении, которое я, наряду с другими исследователями, связываю главным образом с депопуляцией. Работы, проведенные за последние тридцать лет, не изменили эту количественную картину по отношению к предшествующим и последующим периодам, а наоборот, укрепили ее»{281}.
Не стоит и говорить о том, что если темная эпоха является фантомом Традиционной Хронологии, то захоронения охватывают гораздо более короткий период — лишь три поколения или примерно семьдесят лет — и тогда плотность населения будет больше, что подразумевает менее резкую депопуляцию. Но теперь темная эпоха считается историческим фактом, и резкая убыль населения вроде бы подтверждает это.
«Теперь уже ясно, что темная эпоха — по крайней мере, в контексте временного промежутка — не может быть списана со счетов. Ее следует либо подвергнуть радикальной повторной интерпретации, либо объяснить как есть»{282}.
По замечанию Десборо, теория темной эпохи имеет другое необычное следствие, которое трудно объяснить — очевидную культурную и техническую преемственность между двумя периодами, разделенными трехсотлетним интервалом. Согласно традиционной схеме, навыки, художественные мотивы, ремесленные методы и административные традиции (включая письменность) должны были каким-то образом пережить хаос от конца микенского периода до начала архаического периода, когда произошло чудесное восстановление всех этих традиций и обычаев. Создается впечатление, как будто древнегреческий Рип ван Винкль внезапно очнулся от столетнего сна и стал заниматься своими делами как ни в чем не бывало. Ситуация лучше всего подытожена авторами книги «Столетия тьмы», опубликованной в 1988 г.: