Долгие годы практики позволили мне взять жажду крови под контроль и оставить жертву в живых. Схен смотрел на меня с толикой страха и сожаления. Я понимал, что мне стоило отказаться, но голод взял свое. Молодой храбрец, щедро испивший эля, решил, что ничего не боится и даже может дать свою кровь вампиру. Откуда сельскому мальчишке, знающего о нечисти из сказок, понимать, как вампиры страшны во время питания? Его эмоции вполне нормальны для человека, увидевшего нечто жуткое.
— Я, — начал было друг, но, спохватившись, бросился обратно в таверну.
Что ж... Если он сейчас всем все расскажет, то не сносить мне головы. Дрейк самолично отрежет ее мне. Может, сбежать? А какой смысл? Меня, в любом случае, будут искать.
Взвесив все за и против, я вернулся в таверну. Пираты продолжали веселиться, а Схена в зале не было. Вернулся в общую спальню? Вздохнув, я отправился на второй этаж.
И действительно, мой друг или же теперь уже не друг, лежал на своей койке, свернувшись калачиком. Прерывистое дыхание говорило о том, что парень не спит.
Не став ему ничего говорить, я двинулся к своей лежанке.
— Габби, — прервал ночную тишину Схен. — Я не стану никому об этом рассказывать.
Словно камень с груди упал. Что ж, это новость определенно хорошая.
— Но и другом твоим я быть больше не хочу, — продолжил юноша. — Прости.
— Все в порядке, — заверил его я, хотя на душе была смесь горького сожаления и едкой обиды.
А быстро-то, оказывается, заканчивается дружба с людьми...
***
Утром нас разбудил громкий голос капитана.
— Харе спать, салаги! — заорал, что было силы Дрейк. — Подъем!
Пираты хмурились и ворчали, но покорно поднимались и, с полным страданием на опухших лицах, одевались.
Нашему командиру похмелье было явно не страшно. Хотя, даю сто золотых монет на то, что вчера он выпил не меньше остальных, если даже, вообще, не больше. Дрейк резвой козочкой скакал впереди на коне, а мы пешком плелись позади под палящими лучами солнца.
Мирно стукали колеса повозки, в которой ехали плотные холщовые мешки. Командир обещал спустить с нас шкуру, если мы повредим или потерям нашу «контрабанду». Бывшие моряки слегка перешептывались, обсуждая, что за товар мы сопровождаем. Я же знал это наверняка. Острое обоняние позволило мне уловить запах дурман-травы. Так понимаю, это какой-то наркотик, сделанный из данного растения. Свои мысли, от греха подальше, я решил оставить при себе.
— Так, — обратился к нам капитан. — Остановимся на привал, после пойдем через лес Стаксис.
Схен устало плюхнулся на песок и принялся обтирать лицо платком.
— Ну и жарища, — проговорил он, а я заметил, как задрался его рукав, оголяя запястье. То самое... Укушенное.
Бросив взгляд по сторонам, я пытался отметить, заметил ли это еще кто-нибудь и... Встретился глазами с Дрейком. Ну, мне крышка...
Командир медленно поднялся со своего места и схватил Схена за руку.
— Откуда это у тебя, мальчик? — потребовал ответа Дрейк.
— Я, — мой друг весь побледнел и сжался.
— Говори! — от голоса этого мужчины хотелось уже сжаться и мне.
— Извините, — глаза Схена заслезились. — Габби не виноват... Он...
Отбросив юношу в сторону, капитан двинулся в мою сторону.
— Я дал тебе шанс быть частью моей команды, — начал он. — А ты, отродье, решил сожрать своих братьев?
— Мне, — я запнулся.
Жаль? Я сожалею? Разве мои извинения сейчас что-то исправят? Что-то решат?
Дрейк огорченно покачал головой.
— Тебе лучше уйти, — твердо и холодно произнес мужчина. — Уходи.
Я кивнул и, пятясь, двинулся в противоположную от команды сторону. А после позорно побежал.
Было ли это везением, что командир сохранил мне жизнь? Если да, то почему на душе так плохо? Люди, чье доверие я заслуживал с огромным трудом, смотрели мне вслед с болью в глазах. Я был для них предателем. Еще одной причиной, чтобы не доверять расе нелюдей. Если бы я мог, то повернул бы время вспять. Не совершил тот безрассудный поступок, но... У меня была лишь магия молний и никакой власти над временем.
***
Я бежал так долго, что солнце давно уже скрылось за горизонтом, а мои ноги увязли в болоте.
Моя команда уже скорее всего была в лесу Стаксис и, вероятно, перемывала мне косточки. Придумывали небылицы о том, что давно замечали мою жажду крови и попытки укусить своих братьев. Многие даже поверят в это. Впрочем, это только моя вина.