— Ты! — Кама обвиняюще указывает пальцем в мою сторону. — Не спаситель!
— Спаситель? — удивляюсь я. — Это из пророчества? Про меня?
— Так, вижу у вас тут налаживание контактов происходит, — в комнату осторожно входит Энониэль.
Я оборачиваюсь к Оракул.
— Расскажи мне о пророчестве, — прошу я.
Предсказательница вздыхает.
— Видимо, время пришло, — начинает она. — Пророчество гласит, что прибудет дева чистая душой и сердцем. Кровь божественна. Сила ее позволит подчинять даже демиургов.
— А как же захват семи миров для Камы? — уже зная ответ, я все равно уточняю. Обвели вокруг пальца, как дуру...
— Это была ложь, — ангел пристально смотрит на свою повелительницу, что мне кажется будто я в данный момент тут лишняя.
— В любом случае, — Серафима отходит от своих колбочек и приближается к нам. — Наш договор гласит, что ты расширишь мои владения. Так, что семь миров обязательны.
— Да неужели, — ворчу я. — В чем еще ты меня обманула?
— Ну, пророчество точно не про тебя, — богиня ядовито скалит зубы.
— Нам это неизвестно! — излишне громко отрезает Энониэль. — Лариэль еще не получила свою истину!
— Ну-ну, тешь себя этими надеждами и дальше, — Кама одаривает нас такой улыбкой, что все внутри клокочет от омерзения. Как ее вообще терпят поданные? Хотя, учитывая сложившуюся ситуацию, то, видимо, никак.
— Твое обучение еще не закончено, а время поджимает, — обращается ко мне Оракул, полностью игнорируя свою повелительницу. — У нас осталось всего пять дней до ритуала.
— Знаю, — удрученно киваю, но что я могу сделать? — Воздух почему-то мне не поддается.
— Конечно, ты же украла стихию у настоящего хозяина, — обязательно влезает в разговор Серафима.
— Что такое истина, которую я должна принять? — интересуюсь я, стараясь, на манер жрицы, не обращать внимания на богиню.
— Истина — это то, чем владеет каждый бог. Это определенные физические трансформации оболочки, а также особый дар демиурга.
— Эээ... Какие такие трансформации? — я от дара Калисто отказалась не просто так. Одной из главных причин — было обличие чудовища. Мне бы не хотелось вновь к подобному возвращаться.
— Что мы вчера учили? — Оракул строго посмотрела на меня.
Как только она вернулась из Валерьяны, то в ней проснулось непреодолимое желание меня всему обучить. В частности, о каждом из семерых и об их истине. Настоящий облик Левиафана — огромный змей. Сатанаэль — тень. Люцифер — звезда, точнее он может излучать свет самих звезд. Белиал — огромный демон с рогами и крыльями и с потрясающей физической силой. Лада — человекообразное дерево. Велес — снег, а Кама — туман. Но, как бы то ни было, все боги появляются в иных обликах, более человечных. Так им проще общаться с почитателями.
Если честно, то я не думаю, что эта информация так уж мне была нужна, но с Энониэль спорить бессмысленно. В итоге пока я все не выучила, она меня не выпускала из библиотеки. Прямо надзиратель.
— Я опять стану монстром? — интересуюсь я уныло.
— Спаситель не может быть монстром! — жестко проговорила жрица, а Кама противно рассмеялась.
— Она не спаситель, — сквозь смех произнесла богиня созданий и я была с ней полностью согласна. Боже истину глаголет! Впервые!
Предсказательница одарила нас недовольным взглядом и резко развернувшись, покинула комнату. Обиделась что ли?
— Через десять минут в тронном зале, Лариэль! — уже в коридоре громко произнесла она, и где-то сильно хлопнула дверь. Кажется, мы достали ее... Она единственная, кто беспокоится о мире и о нашей репутации. Я бесполезна, а Кама... Ну, с этой и так все ясно.
***
В тронном зале я оказалась спустя час. Сколько себя помню, всегда опаздывала. Ну нет во мне пунктуальности. Либо раньше приду, либо позже.
Ангел стояла возле окна, скрестив руки за спиной и со сжатыми в кулаки пальцами. Может, она все ещё злилась на нас с Камой, или же на меня за опоздание. Я непроизвольно подняла руку собираясь окликнуть ее, но так и замерла с застывшей в воздухе кистью. Женщина стояла спиной ко мне. Она знала, что я пришла, но не желала пока начинать диалог, заставляя меня чувствовать себя еще более неуютно.
— Ты опоздала, — Оракул наконец обернулась.
— Да, — согласилась я. — Я, правда, спешила.
— Я слышала, — сморщилась жрица огненного храма.
Мои щеки залились румянцем. Да, она определённо слышала. Я три раза врезалась в колонны, что очень неудобно стояли на поворотах, также один раз зацепилась за перила и пару раз упала на лестнице, споткнувшись о ступеньки. Был в моей жизни такой талант, под названием — неуклюжесть. Наверное, только глухой бы не услышал тот грохот, что я несла своим присутствием. К тому же, мне еще не удалось привыкнуть к этим длинным и пышным платьям. Очень красиво, конечно, но крайне неудобно.