После того как вода начала отступать, а ящик зацепился за вершину Парнаса, Девкалион и его жена вышли и первым делом принялись славить Зевса за мудрость и благородство. Зевс на Олимпе, порядком заскучавший во время потопа, проникся и разрешил сынуле Прометея выбрать себе награду.
Девкалион долго не раздумывал и попросил опять заселить землю людьми.
Просьба Громовержца очень воодушевила, поскольку количество потенциальных любовниц за время потопа внезапно очень упало.
– Да пожалуйста! – обрадовал он Девкалиона. – Камни видите? Кидайте через спину, не оборачиваясь! Из камней, которые бросишь ты – получатся мужчины, а от твоей жены пойдут женщины!
Обрадованные Девкалион и Пирра кинулись за материалом…
Каменюк с горы Парнас вполне хватило, чтобы возродить род людской.
Из непроверенных источников
Особо храбрые сказители донесли до потомков, как восприняли всемирный потоп остальные боги и богини. Якобы, восприняли в основном нецензурно, потому как: ни охоты, ни торговли, ни растений, ни жертв каких-нибудь…
В восторге был только Посейдон, владения которого нежданно разрослись.
Хуже всего, как всегда, пришлось подземному царству, в котором начали царить раздрай и вопли наподобие: «Эти сволочи нас заливают!» – «Конопатьте выходы и входы!» – «Куда деть столько теней?!»
А еще по подземному миру шатался злой и мокрый Танат, которому приходилось нырять за жертвами – уже страшно…
31. Огоньку не найдется?
Жизнь у новонаделанных из камней и бронзы людей была – один в один жизнь российской глубинки в лихие 90-е: отопления нет, света нет, образования нет, со всех сторон поборы и разборки. А поскольку новое поколение смертных уже традиционно получилось с низким IQ – люди еще и не стремились идти по пути эволюции, сидели в пещерах, пожирали, чего в округе найдется, и горько жаловались на судьбу.
Боги на такое положение смертных не отвлекались: своих дел по горло (попировать, расплодиться, потаскать друг друга за античные чубы). Но титан Прометей вдруг проникся благородным духом помогательства и решил разом облагодетельствовать человечество.
Способ для этого был выбран традиционный, сиречь, уголовный.
Навестив своего друга – кузнеца-Гефеста, Прометей исхитрился и припрятал в тростниковый стебель искру божественного огня от кузнечного горна. А потом уж, явившись с самодельной зажигалкой к людям, научил их разжигать очаги, жарить шашлыки, а заодно уж, под хорошее настроение, преподал основы искусств и ремесел, запряг в ярмо быка, построил первый корабль, обучил читать-считать – словом, разом двинул эволюцию вперед.
И лица у людей сразу стали веселыми, а у олимпийцев как раз наоборот.
Развитие ремесел Зевс стерпел. Повсеместное увлечение жареной бараниной, подумавши, человечеству простил. Но тут Прометей ещё и подтасовал результаты голосования «какую часть мясной туши приносить богам в жертву» (мясо титан заховал под шкурой и вонючим желудком, так что Зевс промахнулся, и боги получили пожизненный запас костей и жира). Затронуто было святое, и Громовержец вызвал Прометея на ковер и учинил допрос с пристрастием, который, однако, закончился неожиданно.
Вместо того, чтобы отпереться и заявить, что «я не я и искра на моя», гордый Прометей внезапно сначала замкнулся в партизанском молчании, а потом вообще разразился речью в том духе, что Зевс – тиран голимый и не вечно ему на Олимпе прохлаждаться. Слегка опешивший от такой наглости Зевс немедленно решил выдумать муку для титана пострашнее. Но то ли воображалка у Громовержца работала в тот день плохо, то ли некого было послать к Аиду за советом (у того по части казней такая фантазия, что маркиз де Сад рядом не валялся)… В общем, в ожидании идеи Прометея было решено повесить сушиться вместо коврика на солнышке.
Что характерно – таки повесили.
Гефест, обливаясь правдивыми слезами, под руководством Силы и Власти самолично пришпилил милого друга Прометея к скале адамантовыми клиньями. После чего, надо думать, похлопал товарища по плечу и нежно осведомился: окей ли он?