В маленькой столовой изредка погромыхивал посудой Купер, за время опроса коридорных и горничных при активном участии рыжей племянницы местного начальника полиции ставший совсем своим среди обслуживающего персонала гостиницы, нахально понабравший продуктов в кухне гостиничного ресторана и сейчас готовящийся поразить и Нику, и отсутствующего пока Мишеля своими, внезапно на этой планете открывшимися, кулинарными талантами.
Когда извертевшейся на диванчике блондинке уже окончательно захотелось пренебречь всеми договоренностями, плюнуть на условности и обязательства, вскочить и, прихватив с собой Купера, помчаться к университетскому городу, чтобы лично вывернуть тот наизнанку, дверь номера бесшумно распахнулась — так умел входить только поверенный в делах, но в этот раз он был не один, по-джентльменски пропустив первой даму, закутанную до пояса в некий плотный, непроницаемо черный мешок. Ниже пояса нежданная гостья была одета в пеструю, цыганского фасона, изрядно помятую, а местами и порванную юбку, в прорехах которой мелькали вполне себе эротичные, но, по мнению Ники, совершенно не к месту использованные чулки.
— Мы заждались, — как бы, небрежно, может быть, даже с легким укором в голосе, сказала блондинка, внимательно оглядывая изрядно пострадавший костюм Мишеля и моментально приметив отсутствующие очки и распущенный галстук.
— Ника, не стоило так волноваться, — мягко ответил поверенный, подталкивая и усаживая в кресло ничего не видящую пленницу. — Во-первых, этот бункер-котельная и сам по себе размером почти в половину нашей гостиницы — эх, не экономили раньше место при строительстве даже вспомогательных объектов — ну, а кроме того, под зданием, оказывается, имеет место быть интереснейшая карстовая пещера… ну, может и не карстовая, тут я небольшой специалист, но повозиться, сначала гоняясь за этой бешеной парочкой, а потом осматривая место действия повнимательнее, пришлось…
В процессе своего рассказа Мишель бесцеремонно задрал подол длинной юбки и ловко пристегнул наручниками к ножкам кресла стройненькие ножки приведенной невольницы, использовав для каждой из них по паре обычных наручников, как импровизированных кандалов.
— А где же второй? — поинтересовался оторвавшийся на звук голосов от кулинарного священнодействия инопланетник.
— Мальчишку, хотя, какой он мальчишка, вполне себе взрослый мужик, я сдал полицейским, пришлось заехать в управление, — продолжил рассказ поверенный, выгребая из своей дорожной сумки свежую рубашку, спортивного покроя курточку все того же любимого им цвета «фельдграу» и нижнее белье. — И там пришлось задержаться, пока оформляли бумаги, созванивались с комиссаром — принимать или нет, докладывали особисту… бюрократия в полной красе.
— А её не взяли? — кивнула на замершую в кресле пленницу Ника.
— Сам не отдал, — засмеялся Мишель, откладывая в сторонку найденные в сумке вещи, видимо, до переодевания он мечтал попасть в душ. — Если её оставить полицейским, то всякое может случиться. Например, к утру всё управление окажется затраханным насмерть, а Милка Макоева — это она — загадочно исчезнет, вылетев через зарешеченное окно.
— А нас она не тронет? — поддержав иронию поверенного, поинтересовалась блондинка.
— При мне — вряд ли, хотя осторожность соблюдать я бы все-таки рекомендовал, — уже серьезно ответил Мишель, включая маленький настенный светильник, в номере уже стало совсем темно. — А теперь — знакомьтесь, а я пока схожу в душ.
И он одним движением сдернул с головы прикованной девушки черный мешок, после чего прихватил свои вещи и как-то нарочито бодро отправился в ванную.
Взъерошенные темно-рыжие волосы, прищуренные злые глаза, едва прикрывающий красивую грудь изодранный коротенький свитерок, зловеще лиловеющий синяк на обнаженном плече и кровавая ссадина в половину левого виска — если бы не еще одна пара наручников на запястьях и у локтей, крепко держащая за спиной руки девушки, впору было бы испуганно отшатнуться от нее.
— Н-да, та еще… валькирия, — покачала головой Ника, в глубине души жалеющая Милку, вовсе не по своей воле впутавшуюся во всю эту историю. — Я, конечно, понимаю, что тебя никто не предупреждал, но… оказывать сопротивление Серой Тени — в чем-то равноценно изощренному самоубийству, знаешь, эти ребята совершенно не умеют брать пленных…
— Это он? — коротко кивнула в сторону ванной, откуда уже вовсю доносился шум воды, Макоева. — Обалдеть… подралась с таким… да мне никто не поверит, даже если ты справку с печатью выдашь…