- Да не может такого быть. Ты явно чего-то не договариваешь, Льюц! – вспылил Мок, подходя к генералу, но тот оставался спокоен, как удав.
– Не верите? Езжайте в лагерь и убедитесь сами. Лично я собираюсь вздремнуть.
Льюц на секунду задержал взгляд на Винсенте, затем удалился восвояси.
- Слушай, Винс, он тебе доверяет. Иди выспроси у него, ладно? А я действительно наведаюсь в лагерь. Здесь что-то нечисто. Вдруг Амос подстроил ловушку?
Мок продолжал качать головой, пока удалялся по коридору в сторону выхода.
Винсент вздохнул и пошел за Льюцем.
- Заходите, генерал. Я хотел с вами поговорить.
Кюннетберген зашел в кабинет Льюца и уселся на диван.
- Хочешь рассказать мне, что там действительно произошло?
- Я сказал вам только правду. Всё так и было. Вот только я умолчал об одной маленькой странности.
- Речь пойдет о ней, я прав?
- Что…? Но как вы?
- Брось. У тебя было такое растерянное и счастливое лицо. Я лишь несколько раз видел тебя таким, и только до того, как Мави не стало. Говори.
- Я слышал ее голос. Это она стерла им память. Желтая пыль вихрем закрутилась над вражескими солдатами, и через пару часов их память отшибло. Она сказала: «В последний раз». После распыления я услышал лишь одну фразу: «Встретимся в конце» - вот, что она сказала.
Кюннетберген внимательно выслушал и кивнул.
- Понятно. Я вижу, почему ты не захотел говорить об этом Моку. Он снова станет полагаться на ее помощь, а ведь только недавно стал принимать самостоятельные, отличные от дневника, решения. Если напомнить о ней, то все вернется на круги своя. Тогда Мок не станет хорошим правителем.
- Я тоже так думаю. Не стоит поминать Мави в его присутствии. Он уже отпустил ее, так пусть же живет со спокойной душой. Так что вы думаете по этому поводу?
- Я не знаю, Льюц. У меня нет ответов. Но, раз голос сказал про конец, то мы всё и узнаем там. В конце концов, мы ждали достаточно. Можем подождать еще несколько месяцев. Верно?
Льюц согласился с ним, хотя его сердце грызло нетерпение.
Больше они не упоминали Мави в своих разговорах. Генерал подтвердил маршалу, что Льюц сказал все. И Мок успокоился. Перестал давить на Льюца и снова вошел в свое привычное состояние жизнерадостности и оптимизма.
В то время, как Льюц с каждым днем становился все более задумчивым.
Глава 14
Мёбиус снова оказалась во мраке. Но на этот раз не было спасительного леса. Не было Азалии. Только чернота и пустота. И лютый холод. Девушка попыталась встать, но в ту же секунду рухнула на пол. Волна боли прокатилась по всему телу. И эта боль более не утихала.
Мрак стал рассеиваться. Как будто глаза наконец стали привыкать к свету, которого не было.
Мёбиус пощупала рукой холодный пол под собой, ощутила свое тело. До головы дошло: это не сон. Мрак вокруг нее был реален. Как и ощущение боли, исходившее от ног. Невероятная усталость придавила девушку к полу. Не было сил пошевелить и пальцем.
«Свет» - подумал она. В ту же секунду в зале стало невероятно светло и ярко. Свет обжёг привыкшие к темноте глаза. Пришлось зажмуриться и снова не спеша привыкать. Минута за минутой, постепенно прошел час, два, наверное, уже и 3. Но, вот, она открыла один глаз, затем другой. Проморгавшись, Мёбиус огляделась. Зал был знакомый.
- Быть не может...! – прошептала она и закашлялась. Огонь обжег горло: голосовые связки, видимо, еще не до конца зажили.
«Сколько времени прошло? Где я нахожусь? Почему я еще здесь? Что за чертовщина творится?» - думала Мёбиус, стараясь вспомнить последние моменты до потери сознания.
«Точно. Я отправила Даска и Лукию наружу. Раздался взрыв, мое тело объяло пламенем. Страшная боль от ожогов через минуту сменилась приятной прохладой. Эта прохлада успокоила воспаленный разум, и сознание утекло».
«Неужели в этот раз мне ничего не снилось?» - изумилась девушка, еще не до конца очухавшись от сна.
Всё вокруг казалось слишком нереальным, как сон. Да и боль почему-то временами притуплялась. Ничего не понятно.