МЯО ШАНЬ
Мы ехали по улицам столицы после похорон Лун Ну, в салоне стояла тишина, нарушаемся лишь глухим гулом двигателя. На заднем сидении стало тесно: Сюэлянь сидел посередине, я у одной двери, а Лю Сан – у другой. Половину пути князь смотрел в окно, поставив локоть на раму, и качал головой. Наверное, не мог поверить, что с ним так жестоко обошлись. Только что на нашу траурную процессию напал отряд из клана Бай Ху, пытаясь призвать Хэй Цзиня к ответу за захват столицы, и Лю Сан на правах члена императорской семьи заступился, приказав тем отступить. Вместо благодарности Хэй Цзинь его похитил, чтобы он помог заручиться поддержкой иностранцев.
Увы, ты всего лишь князь.
Я принцесса, а со мной поступили куда хуже.
Через некоторое время Лю Сан повернулся и оглядел нас.
– Надеюсь, мы ненадолго, – деловым тоном изрек он. – У меня бизнес, дела не ждут.
– Посмотрим, – бросил сидевший за рулем Хэй Цзинь.
– Могу я хоть узнать, почему меня забрали?
– Узнаешь на месте.
– Если что, выкуп за меня вряд ли дадут, – счел нужным отметить Лю Сан. – Я сам могу заплатить. А если хотите надавить на императора, то это без толку. Наша семья для него такая же проблема, как и другие кланы. Он бы сам с радостью избавился от нас.
В этом есть смысл. Мой отец и мать Лю Сана – единокровные брат и сестра, дети прошлого императора от разных наложниц. Заняв трон, отец сделал все, чтобы его браться и сестры не мешались. Вернее, многих он просто убил, оставив в живых лишь мать Лю Сана – уж не знаю почему, возможно, к младшей сестре он испытывал теплые чувства. Ее семья, конечно, могла жить при дворе, но никаких привилегий не имела. Сын министра и принцессы без прав, Лю Сан ни на что не претендовал, однако император пожаловал ему титул князя Третьего ранга, когда тот был еще подростком. Это многим казалось странностью, но, вероятно, отец издал подобный указ исключительно из любви к сестре.
Впрочем, Лю Сану не хотелось строить карьеру во дворце. Он увлекся модными течениями и решил открыть развлекательные заведения в городе – его казино с барами и ресторанами располагались в разных частях столицы на принадлежащих нашему клану территориях. И не только. Каким-то образом Лю Сану удалось арендовать помещение в лионском сеттльменте и открыть там подобное грязное местечко. Неясно, как он нашел общий язык с иностранцами, но теперь это сыграло против него: оказалось, Хэй Цзинь берет быка за рога, потому что не раздумывая решил использовать знакомства князя для закрепления своего положения. Мы хоть и могли попасть в иностранные кварталы и погулять там, но заходить в какие-то заведения не имели права – любого синлиньца гнали прочь, стоило ему переступить порог. Нашим людям не разрешалось играть в их казино или есть в их кафе. Они считали нас людьми второго сорта. Разумеется, императорская семья была не в счет, ведь нужно хотя бы в лицо не грубить тем, у кого ты берешь земли. Теоретически у меня бы получилось сводить кого-то поразвлечься в сеттльменте, но этим бы все и ограничилось. Для Лю Сана, очевидно, было открыто куда больше дверей.
– Мы не собираемся просить за тебя выкуп, – успокоил Хэй Цзинь.
Шань Цай поддержал:
– Было бы что выкупать.
– Эй! – возмутился Лю Сан, дернувшись в кресле. – Похищение я могу стерпеть, но оскорбление – нет! А вы с ними? – Он повернулся к нам. – Или вас тоже похитили?
Сюэлянь схватился за переносицу, размышляя, как объяснить нашу причастность к этому беспределу.
– Ну, – наконец проговорил он, – нас не похитили.
Лю Сан вдруг его отодвинул, заставив прижаться к спинке сидения, и вопросил, вытаращив глаза:
– Мяо Шань?!
Я старалась сидеть молча и прятаться за Сюэлянем, надеясь, что двоюродный брат меня не узнает, но план, как видно, оказался так себе. Одета я сейчас была не как принцесса: штаны и простой жакет. Прическу давно перестала делать и собирала волосы в обычный хвост, который мягкой волной опускался на одно плечо. В таком виде меня бы даже родная мать не узнала, оставалось лишь поражаться, как у Лю Сана это получилось! Последний раз мы встречались около двух лет назад на приеме, который отец устроил для важных людей Запретного города, и в свои шестнадцать я еще не успела утратить детскую пухлость щек. С тех пор я не только повзрослела, но и немного похудела. Наверное, Лю Сан видел мои последние фотографии в кабинете императора: нас, принцесс, фотографировали каждый год, а отец хранил наши снимки в рамках на комоде, каждый раз меняя на новые. В прессу эти фото не уходили, чтобы чужие мужчины не заглядывались на дочерей Его величества, их делали только для семьи и истории. Отсюда странность – неужели Лю Сан недавно заходил к императору? Третьему князю-повесе без веского повода с ним не пообщаться.