— Петра, — нужно было что-то сказать, а я никак не мог подобрать слова, поэтому пауза затягивалась. — Я бы не хотел, чтобы ты была со мной в такие моменты. Ты нужна мне. Я знаю, что мне есть, к кому возвращаться, и мне стало проще. Возвращаться проще. Понимаешь, раньше я вообще не боялся — мне было нечего бояться. Но не теперь. Страх… я понимаю, что страх — это очень нужное чувство. Без него слишком легко потерять себя.
Невеста несколько минут смотрела мне в глаза, а потом сказала:
— Всё, уезжай. Уезжай в свой Рим, иначе я тебя никуда не отпущу, и плевать мне на твои дела.
И я послушно убежал, потому что и сам чувствовал — если не решусь уйти сейчас, могу дрогнуть.
Если меня чему и научила жизнь, так это лёгкости на подъём. Долгих сборов, чтобы уехать не требовалось. Уже через час мы с Керой расположились в купе первого класса, в соседнем, через стенку, был Конрут — он пока что не сильно стремился к общению, и я его понимал. Впрочем, дорога долгая — ещё будет время узнать все подробности предстоящего, да и про жизнь в Риме стоит расспросить подробнее. Поезд уже выдал длинный гудок, вокзал за стеклом медленно пополз назад. В приоткрытое окно потянуло дымом — провинция Ишпана постепенно отказывается от использования чудесного флогистона. Дело не в стоимости топлива, а в условиях, на которых его можно получить. Рим пытается навязывать свою политику, отказываясь передавать флогистон, если ему не нравятся какие-то решения местных властей. Только теперь этот шантаж работает хуже, в отсутствие чистых. Не так уж много времени прошло с тех пор, как появился чудесный элемент, так что вернуться к паровым двигателям пока вполне возможно.
Раньше я думал, что скоро и шантажировать станет нечем, вот Рим и торопится успеть воспользоваться преимуществом, пока оно таковым является, однако судя по словам Конрута, всё у них с флогистоном нормально. Добывают, урроды…
Вдруг на вокзале началась какая-то суета. Приглядевшись увидел Доменико и Петру, спешащих к вагону. Паровоз разгоняется очень медленно, так что времени у них достаточно. Честно говоря, сердце обмерло. Петра всё же решила ехать со мной? Отказать не смогу, но так мне будет тяжелее. Девушка, тем временем, прошла мимо вагонной двери к окну, из которого я высунулся чуть не по пояс.
— Я пришла тебя проводить, — строго сказала Петра. — И хочу сказать: бойся не вернуться, Диего Кровавый, потому что, если ты сложишь голову, ты оставишь не только меня, но и нашего будущего ребёнка.
С этими словами моя невеста развернулась спиной и зашагала прочь с вокзала, оставив меня осознавать услышанную новость.
Я же оставался в прострации. В голове был только белый шум, перед глазами потемнело. Я почувствовал, как меня затаскивают обратно в вагон. Спасибо Кере, не то я мог бы и вывалиться. Перед глазами начало проясняться. На соседнем сиденье рядом с Керой обнаружился улыбающийся Доменико.
— Ну что, поздравляю, брат! Вот это новость, правда! Ох, я как представлю, как буду рассказывать племяннику про наши похождения… — Брат аж от удовольствия зажмурился.
Откровенно говоря, первым моим порывом было плюнуть на всё и выпрыгнуть из вагона. К тому времени, как я смог внятно соображать, поезд уже давно набрал скорость, но меня бы это не остановило, конечно. У меня будет ребёнок! И я не хочу, чтобы он жил в стране, в которой нормально приносить в жертву любого неугодного, лишь бы получить ещё капельку силы и немного волшебного флогистона. А значит, я должен вернуться в Рим и доделать дело. И у меня меньше девяти месяцев на то, чтобы всё успеть — не желаю, чтобы Петре пришлось оставаться одной в тот момент, когда… нет, ну какой ужас! Я подумаю об этом позже.
— Стоп! — опомнился я. — А ты что здесь делаешь?!
— Как что? — удивился парень. — Ты, между прочим, украл моих женщин! И сам опять собрался гекатонхейрам в пасть! Неужели ты думал, что я останусь?!
Вообще-то думал, что да, останется. Доменико, как главный претендент на главенство в роду, сейчас очень занят. Вряд ли доминус Маркус обрадуется, узнав, что его непутёвый сын бросил все дела, и усвистал в метрополию, где нам, вообще-то, лучше не показываться. Ещё и в компании с неуравновешенным старшим братом, который тоже оставил дирижабельный завод вместе с мастерской. Ещё и на финальной стадии — на самом деле, уже в следующем месяце мы планировали финальные испытания дирижабля. Несколько раз уже поднимали огромную машину в воздух, и последние два раза оставались только мелкие недоделки. Машина получилась на мой взгляд ужасно медленная, громоздкая, и не слишком безопасная — не удивительно, с водородом-то в качестве подъёмной силы. Однако все, кто был в курсе разработок оставались в полном восторге. Особенно — тартарцы. Собственно, из-за них я и не переживал за завод. В последнее время они на нём очень прочно обосновались, и были в курсе всех работ и процессов. Полагаю, благодаря им там без меня ничего не рухнет, тем более я написал управляющему, что к советам Агнии, Комо и Гаврилы можно прислушиваться почти как к моим.