— Значит, наши шансы невелики, — сказала Кэролин. — Все козыри у Церкви.
Отец Батлер сцепил пальцы.
— Козыри, — сказал он, — неподобающий образ. Лучше сказать, что последнее слово остается за Церковью, поскольку речь идет о сфере, которая в ее компетенции. Не забывайте, Церковь ведома Святым Духом.
— Да, решать должна Церковь, — согласилась Энн.
Отец Батлер попытался откинуться назад и вытянуться, но в фургоне было слишком тесно. Он напоминал крысу в мышиной норе или взрослого, который забрался в детский домик для игр.
— В этих вопросах, — пояснил он, — Церковь чрезвычайно осторожна. Она учитывает все обстоятельства и принимает взвешенные решения, стремясь избежать ошибок. Она всегда очень осмотрительна в конечных формулировках и подходит к вопросу распознавания весьма взыскательно. Каждый раз нам приходится определять, идет ли речь о случае, которым должны заниматься ученые-психологи, или о подлинном видении. Хотя остается и третий вариант: подобный эпизод может оказаться проделками сатаны. — Отец Батлер сделал паузу, явно для пущего драматизма. — Я догадываюсь, о чем вы сейчас думаете, — сказал он. — Что концепция сатаны… устарела. Ждете, что я начну разглагольствовать о дьяволе. Впрочем, смеяться над моей старомодностью — ваше право.
— Я не собираюсь смеяться, — покачала головой Энн.
— Кажется, его называют еще князем тьмы, — сказала Кэролин.
— Неважно, как мы его называем, — заметил отец Батлер. — Но вполне вероятно, что силы зла, определим их так, стремятся ввести нас в заблуждение, а значит, занимаясь расследованием, мы не должны сбрасывать со счетов и эту возможность. Алчность, тщеславие, стремление к личной выгоде — мы вольны называть эти злые силы по-разному, мисс Грир. Вы можете определить их сообразно вашим убеждениям. Как вам будет угодно или как диктуют обстоятельства. Люцифер имеет бесчисленное множество имен, но цель его ухищрений одна: разрушать, ниспровергать моральные устои, нести хаос и анархию и мостить дорогу для ада на земле.
— Великий обманщик, — сказала Кэролин. — Вы хотите сказать, что Дева Мария, которую видит Энн, на самом деле может оказаться замаскированным дьяволом?
— Я хочу сказать, — промолвил отец Батлер, — что это возможно. Что нельзя упускать из виду и такой вариант.
— Должна признаться, разговоры о дьяволе меня не слишком вдохновляют.
— Просто давайте не забывать о его существовании.
— Думаете, это пойдет нам на пользу?
— Наши основные усилия направлены на расследование в целом. В самом широком смысле, разумеется. И пока мы будем продвигаться вперед в других областях, можем временно позволить себе оставить в стороне вопрос о дьяволе.
— «Мы», — сказала Кэролин. — Вы изъясняетесь как коронованная особа.
— Я говорю не только о себе, — возразил отец Батлер. — Я имею в виду и отца Коллинза.
Отец Коллинз смущенно улыбнулся. Кэролин заметила, что ему хочется возразить, сказать что-то в свою защиту, отделить себя от отца Батлера, но в эту минуту раздался спасительный стук в дверь, и, распахнув ее, Кэролин увидела охранников-добровольцев в дождевиках и резиновых сапогах и женщину с волосами, укутанными полиэтиленом, которая стояла между ними как театральная прима между статистами.
— Я пришла, — сказала она, — от имени остальных, — с этими словами она вручила Кэролин клочок бумаги, на котором, как она пояснила, были изложены просьбы собравшихся. — Они хотят увидеть вас, Энн, — добавила она. — Вы должны их выслушать.
— Энн пора отправляться в лес, — отрезала Кэролин. — Пожалуйста, попросите их освободить дорогу, иначе мы не сможем пройти.