– Игорек! – Свищ на всякий случай захлопнул дверь кабинета.
– Да, Свищ! Я свое дело сделал. Все чисто, но... – голос Викинга звучал взволнованно.
– Викинг, у нас проблемы, – оборвал его Митрофанов. – Урну с Тараном пристрелили. Ученый ушел. Туда какие-то быки со стволами приезжали. В чем дело?!
– Не знаю, Свищ. Я сам ничего не могу понять. В общем, я девку уложил. Уже уходить, а во дворе наткнулся на этого ботаника... У Бетона что произошло?
– Бетон у меня сидит. Туда какой-то «мерс» подкатил. Они ученого раньше Бетона и взяли. Этот «мерин» у тебя случайно не появлялся там? Семьсот семнадцатый, черный? – Руслан мерил шагами кабинет.
– Да. Был. Это кто такие?
– Ты у меня спрашиваешь!? Я сам хотел бы знать, – взорвался Митрофанов.
– Свищ, я, ей-богу, не в курсах, что происходит. В «мерине» мужик с бородой сидел, он за ботаником покатил, а тот – во дворы. Я пытаюсь сейчас сесть им на хвост. А сам решил вот тебя набрать...
– Короче! Где ты? Я сейчас пришлю тебе людей. Ищите очкарика. Товар уже ждут. Люди серьезные. Если что, они нас раздавят, как цыплят. Врубаешься? Если не найдете, лучше не возвращайтесь... Викинг, я тебя за язык не тянул. Твоя затея. Сам распутывайся. Но только чтобы товар был. Понял?
Свищ плюхнулся в кресло и вместе с ним откатился к стенке.
– Понял, но Свищ... – начал Игорь.
– Адрес? – рявкнул в трубку Руслан.
– Второй Молочный проезд. Дом девятнадцать. Девятиэтажка...
– Будь на связи!
Митрофанов нажал отбой, поднялся на ноги и решительным шагом направился в комнату, где оставил Бетона.
Четверг. 10 часов 44 минуты
– Боря! Борис! Это я! – Гендельберг почти кричал в трубку сотового телефона, не обращая внимание на то, как на его вид реагируют встречные прохожие.
– Кто это «я»? – не понял собеседник.
– Гендельберг.
– Сашка? Ты, что ли? А чего у тебя голос такой? Будто ты в спортзале штангу тягаешь...
– Почти так оно и есть, Борис, – Гендельберг тяжело дышал и поминутно оглядывался через плечо, проверяя нет ли за ним погони. – Я бегу.
– Бежишь?
– Да.
– Где ты бежишь?
– Слушай, какое это имеет значение? – взорвался Гендельберг. – По улицам я бегу! По улицам! Меня преследуют, Боря! Меня хотят убить! Понимаешь?
На том конце провода повисла непродолжительная пауза. Гендельберг снова обернулся. Решение позвонить одному из своих коллег Борису Листунову возникло у Александра спонтанно. И, скорее, от безысходности. Кому еще он мог бы довериться в такой ситуации?
– Как это «убить»? – озадачился Листунов. – Что ты такое говоришь, Сашок? У тебя опять проблемы с алкоголем? У тебя «белка» скачет? Да? Добаловался?
– Никто у меня не скачет! – Гендельберг свернул в первый попавшийся проулок и побежал вдоль ряда стареньких допотопных пятиэтажек. – Помолчи и послушай меня, Борис. Мне нужна твоя помощь. Если ты не поможешь, тогда... Тогда мне каюк. Полнейший!
– Ну, хорошо-хорошо, выкладывай, – по голосу было слышно, что Листунов все еще с откровенным сомнением относился к словам собеседника.
– Помнишь, я говорил тебе, над чем работал?
Александр слегка сбавил темп и попробовал отдышаться.
– Вирус?
– Он самый. Сегодня я закончил, Борис. Я создал его. Но передать шефу так и не успел. Никому не успел. Ко мне в лабораторию явились двое. Сотрудники ФСБ... – Гендельберг остановился, не добежав до пересечения безымянного переулка с проспектом Энтузиастов. Пристально вглядывался в проносящиеся мимо автомобили. – Они скрутили у меня с компа «винт» и забрали его себе. Мне тоже было приказано ехать с ними. Но по дороге на нас напали. Одного из эфэсбэшников уложили, а второй... Я не видел, что произошло со вторым. И не знаю, кто на нас напал. Я убежал, Борис. Забрал винт и убежал... А дома... Убили мою жену и покушались на меня самого. Тоже какой-то тип, которого я никогда раньше не видел, – Александр выпалил все это на одном дыхании. – Теперь ты понимаешь, насколько все серьезно? И я не капли не пил, Боря. Клянусь тебе!
– Ты создал вирус? – это было первое, что произнес Листунов в ответ на пылкую тираду Гендельберга.
– Создал, создал!.. Черт! Я уже и сам не рад этому. Свету не вернуть, и мне умирать тоже, знаешь ли, как-то не хочется... Ты не уловил сути истории?
– Да нет, уловил, конечно, – поспешно отреагировал Листунов. – А почему бы тебе не обратиться куда следует?
– Куда?!
Телефонный аппарат Гендельберга пискнул, предупреждая о том, что аккумулятор на исходе. Ученый вздрогнул даже от этого звука. Нервы были на пределе.
– Ну, не знаю... В милицию, например, – предложил Листунов.
– Какая милиция, Боря? О чем ты? – Гендельберг заговорил быстрее, опасаясь, что связь может оборваться в любую секунду. – Меня пыталось прикончить ФСБ! А ты говоришь, милиция!
– Они пытались тебя прикончить?
– Об этом позже! Ладно? Мне надо с тобой встретиться, Боря. Нужно сделать хотя бы одну копию. А я тут, как загнанный зверь. Если ты сделаешь копию...
– Копию с чего?
– С винчестера, черт возьми! – заорал Гендельберг. – Ты хоть слушаешь меня, Борис? У меня винчестер с собой. Все на нем. Понимаешь? Все! И больше нет никаких копий! Мы можем встретиться?
Батарея пискнула еще раз.
– Конечно, можем, – бросил Листунов. – Говори, где.
У Гендельберга уже был готов план.
– На стоянке перед «Метро». По проспекту Энтузиастов. Там всегда полно народу, а значит, это будет безопаснее. Я уже тут неподалеку, Борис. Приезжай. И постарайся быстрее. Хорошо? Я буду ждать тебя под навесом у третьей колоны...
– Все понял, Сашок. Буду.
Листунов первым отключил связь. Гендельберг облегченно перевел дух. Хоть какая-то поддержка – лучше, чем совсем никакой. Это зародило в нем определенные надежды на благополучный успех. Может, ему еще удастся выйти живым из всей этой передряги. В очередной раз ученый оглянулся назад. Никто его вроде не преследовал. Скосил взгляд на зажатый в руке мобильник. Дисплей дважды мигнул и погас. Заряд батареи полностью иссяк.
Быстрым шагом Гендельберг направился к выходу из проулка на проспект Энтузиастов. Шагнул на тротуар и замер возле светофора. Впереди метрах в ста виднелось большое синее здание «Метро».
Вспыхнул зеленый глазок светофора, машины остановились, и Гендельберг пошел на противоположную сторону. В ту же секунду из крайнего правого ряда выскочил уже знакомый ученому черный «Мерседес», вырулил на обочину и, свистя покрышками по мокрому асфальту, устремился на Гендельберга. Александр выругался, втянул голову в плечи и побежал...
Четверг. 10 часов 49 минут
Шкотов до отказа вдавил в пол педаль акселератора. Обогнув впереди стоящие на светофоре машины, он пересек проезжую часть и выскочил на встречную полосу. Однако интенсивный транспортный поток заставил майора взять еще левее и заехать на пешеходную зону.
Гендельберг бежал, расталкивая локтями прохожих и заставляя их шарахаться в сторону. Его расстегнутая куртка развевалась на ветру. Шкотов посигналил, заставляя пешеходов расступиться...
Один раз он уже позволил Гендельбергу скрыться. Второй раз он не допустит такой оплошности. Благо, он успел подъехать к дому ученого вовремя, заметив только его мелькнувшую между домами спину. Опоздай Шкотов всего на пару-тройку секунд, и след жертвы мог бы быть безнадежно потерян.
В проулок, куда нырнул Гендельберг, и где он получил возможность временной передышки с последующим звонком Листунову, заехать «Мерседесу» не удалось. Но отлично зная город, Шкотов понимал, что кроме как просочиться на проспект Энтузиастов, загнанному ученому деваться было некуда. Майору пришлось сделать небольшой крюк, но и на этот раз он не ошибся в своих расчетах.
Расстояние между «Мерседесом» Шкотова и Гендельбергом неумолимо сокращалось. Шкотов видел, что его жертва все чаще и беспокойнее оглядывается через плечо. Куда же он бежит? На что рассчитывает, идиот?