Но мог и являться и, возможно, настолько вольготно себя чувствовал, чтобы признаки оборотничества можно было заметить невооружённым глазом, если знать, куда именно смотреть или же их появление слегка спровоцировать. В общем, им как всегда приходилось действовать наугад.
Сергей вышел из машины и скрылся в подъезде. Стас сидел, внимательно наблюдая за окнами и дверью. Не то чтобы в этом была необходимость, да и за какими именно окнами располагался кабинет цели, они не знали, скорее это было чем‑то вроде привычки. А вот девушке быстро наскучило смотреть на обычную стену, тем более что никто не входил и не выходил не из нужного им подъезда, не из соседнего с ним.
Мелена покривилась. Стас сидел, как не бывало, а вот оборотень, не удержавшись, сообщила, что выйдет поразмять ноги, что собственно с успехом и проделала.
Улица радовала не только промороженным воздухом, но и припекающим сквозь зимнюю куртку солнцем и, как не странно, довольно приятными запахами. Рядом находился пусть городской, но всё же парк и в воздухе кроме выхлопных газов слышались ещё и ароматы мокрой от тающего снега коры и некого весеннего духа. Мелена запрокинула голову, жмурясь на солнечные лучи. Устроившиеся на ближайшем кустике воробьи так же не преминули сообщить окружающим, как они рады первой весенней оттепели. Про себя девушка согласилась с их мнением, довольно улыбаясь.
В это же минуту, со стороны подъезда раздались голоса. Она с интересом обернулась. Рядом с Сержем, вышагивал довольно рослый и широкоплечий мужчина, обманувшийся ярким светилом и не накинувший на плечи поверх чёрного пиджака даже лёгкой курточки. Однако слишком уж мёрзнущим тот не выглядел. Он зло махал руками и пытался доказать какую‑то ерунду высокомерно поджавшему губы Сергею.
Оборотень покачала головой. Похоже, что Серж всё‑таки вытащил их подопечного из помещения не вызвав у того подозрения. Интересно, как этому трепачу удалось?
— Ты, блин видишь, где моя машина стоит? — Они подошли уже на расстояние пары шагов, и парень демонстративно указал на стоящую радом иномарку. — Ты совсем слепой что ли?
Видимо беседу начали ещё в здании, так как сейчас она перешла в стадию откровенных оскорблений. Но каков поворот судьбы! Или Сергей действительно знал, что припаркованная рядом машина принадлежит их подозреваемому? Выходило что так, да и Мелена вспомнила, что в данных действительно были указаны марка и номер его машины, только оборотень их едва глазами пробежала, а вот Серж судя по всему запомнил. И сыграл именно на этом.
Сейчас она разглядывала мужчину, которому что‑то доказывал Сергей. Мелена даже не стала прислушиваться, а вот Стас выбрался на воздух и оперевшись локтями на крышу с интересом следил за развитием событий.
— Девушка, — Сергей Георгиевич обернул к ней недовольную физиономию. — Ну, хоть вы то видите, что моя машина не нарушает никаких правил парковки? Или будите играть на стороне вашего друга? Я так машину всегда ставлю, ни у кого блин претензий, не возникало, а тут какой‑то хрен с…
В эту минуту дурацкое представление разыгранное Сержем перестало казаться Мелене таким уж дурацким. И досада, что он вытащил этого парня «пообщаться» с ней, пропала. Внутри родились удивительно сильные эмоции, не идущие в сравнение с тем, что она испытывала всего секунду назад. А изменилось‑то всего одно, незначительное на первый взгляд, обстоятельство. Ветер.
Довольно сильный, по — весеннему свежий ветер всё это время дул откуда‑то сбоку, но сейчас сменил свои приоритеты и зачем‑то дыхнул ей прямо в лицо, из‑за спины Сергея Георгиевича.
Она зарычала и шарахнулась в сторону, стремительно увеличивая расстояние между собой и мужчиной.
— Мел? — Серж дёрнулся было в сторону, но, заметив, как нервно обернулся к нему в пол оборота тёзка, замер, подняв руки ладонями вперёд и широко улыбнулся. У него даже улыбка вышла естественно, хотя девушка искренне считала, что он по — другому и не может.
— Какого чёрта? — Он старался охватить разом всех, но наибольшее внимание уделял понятное дело непосредственно Мелене.
Приятно, что теория, которую разработали аналитики оказалась верной. Серж, продолжая улыбаться, отступил чуть дальше, пытаясь не показать страха, который сейчас владел более чем сорока процентами его богатой на чувства души.