— Медшоты сейчас по девятьсот момент на рынке скупают. И это кустарный. Пристрелить намного дешевле. — Проворчал альбинос.
— Ну что, парень, — опустив лапищу на плечо мальчишки, громила слегка сжал пальцы. — Тебе действительно нужен укол?
— Нет, что вы, господин Лед, — отчаянно замотал головой подросток, морщась от прострелившей, несмотря на защиту брони, ключицу острой боли. — Обычный ушиб. Завтра даже не вспомню….
— То-то же, — довольно хохотнул бугай. — Будем считать, что свое наказание ты уже получил… Иди домой, отоспись. Передай привет мамаше… Кстати, принесешь в следующий раз пару кусков ее мясного пирога? Обожаю ее мясные пироги…
— Конечно, господин Лед. — Обрадовано закивал подросток, но тут же, взвыв от боли, повалился на пол.
— Первый, — хохотнул Лед, с интересом разглядывая скорчившегося, баюкающего прижатую к животу руку подростка. — Это был первый, пацан. Осталось четыре. И рука, конечно. Что предпочитаешь: плечо или запястье?
— Но… — с трудом справившийся с болью подросток поднял на обидчика изумленно обиженный взгляд. — Ты же сказал, что…
— Знаешь, в чем твоя ошибка, парень? — Хмыкнул громила, присаживаясь на корточки. — В том, что ты любишь левачить. Подрабатывать на стороне. А это неправильно. Если ты работаешь на кого-то, ты должен выполнять все приказы того. В точности. Во-первых, — великан усмехнулся. — Это полезно для репутации. Во-вторых, если ты не будешь все время думать о выгоде, то реже будешь попадать в подобные ситуации. Брокер знает все, парень. И о твоей сделке с Помойными крысами, и о маленьком гешефте с Враном, и даже о том, что ты используешь костюмчик, чтобы подглядывать за девками и продавать записи этому крашеному педику с холма. Так что, просто дай мне руку, и мы с этим покончим…
— Но-о-о… — Подросток заплакал.
— Чертову руку, парень… — Альбинос устало закатил глаза, — просто дай мне свою чертову руку, а потом получишь медшот. Мне тебе еще кости вправлять, а я не собираюсь возиться с тобой до вечера.
Внутри клиника оказалась несколько больше, чем казалась снаружи. Миновав лениво проводившего их взглядом сидящего у входа на древнем, рассохшемся кресле не менее древнего шерифа-охранника, путешественницы оказались в просторном, совершенно пустом, полутемном холле с отходящими влево и вправо дверьми. Вдоль стен холла были аккуратно расставлены слегка пыльные, видимо, предназначенные для пациентов, скамьи.
На секунду замерев посреди помещения, наемница хмыкнула, покрутила головой и, подхватив Кити под локоть, уверенно повернула налево.
— Черт. Даже лучше, чем я представляла. Не лазарет, а целый медицинский центр, — проворчала она в полголоса и, громко втянув ноздрями воздух, расплылась в довольной улыбке. — Даже баки с биотой, похоже, есть. Рабочие. А вот пациентов нет. И врачей тоже. Интересно…
— Что? — Удивилась девушка.
— Да не бери в голову, сладенькая, — отмахнулась наемница, толкающая очередную попавшуюся на пути дверь. — Черт, и здесь закрыто…
— Может, туда, — Кити несмело указала за спину наемницы. — Тут не заперто…
— Откуда знаешь? — Нахмурилась Элеум…
— Ну… — девушка потупилась. — В щели язычка замка не видно…
— О, Боже… — Ллойс тяжело вздохнула, почесав затылок, и положила руку на массивную дверную ручку. — Что-то я сегодня туплю. От жары, наверное.
Помещение, в которое они вошли, больше всего походило на склад. Огромная, плохо освещенная, перегороженная грубо сколоченными каркасами с туго натянутой пожелтевшей от времени и пыли парусиной хаотично расставленных ширм, заставленное заваленными непонятными деталями верстаками и какими-то зловещими механизмами, комната. Действительно напоминала не пристанище слуги Асклепия, а скорее, заброшенный склад. В темном углу, наполовину загораживая собой больше напоминающее изощренное пыточное приспособление, чем медицинский прибор, кресло вяло шевелилась и бурлила, тихонько поскрипывая металлом, накрытая тяжелой тканью просторного бурого плаща огромная аморфная масса.
— Э-м-м, э-э-э, сладенький. Это больничка? Или я ошиблась? — Немного неуверенно переступив с ноги на ногу, наемница попыталась воззвать к не обращающему никакого внимания на вошедших, неведомому хозяину помещения.
Рука Элеум медленно опустилась на торчащую из-за пояса рукоять лупары. Скрип прекратился. Прикрывающий неизвестного отрез тяжелой холстины на мгновение замер, пошел волнами и вздыбился добрым десятком горбов. Раздался чуть слышный стрекот, металлический лязг, жужжание, и существо развернулось к путешественницам.