— Не забудем истину — тяготы рождают силу…
Оковы короля бойни и его слуг пали, раны излечились, стоило теплому свету коснуться истерзанных тел.
— Не отвернемся от милости, приняв за несправедливость…
Светоносный воплотил мерцающий клинок, в другой руке появился столь же сиятельный щит, он выбежал пред незнакомкой.
— Защитим ту, что защищает нас…
Глаза, полные твердой решимости биться до конца и отсутствие страха перед Безграничными — вот что видели окружающие.
Рагне не стоял в стороне, вооружившись топорами. Лунэзар, похоже, знал незнакомку, состояние которой требовало немедленной помощи, однако она встала на их защиту.
Глава 305: Исток
— Мы не имеем претензий к бастарду Поющих и его столпам…
Среди ошеломленной братии первопорядочников выделялись мастера, с огромными, мускулистыми телами, от них веяло невыразимой мощью ауры и физической силы. Но вот оттенок первой…
«Мастера плоти… Неужели Оклунарис?»
В подтверждение предположениям, рядом с ними возникли проекции одиннадцати Бледных королей, преклонивших колени и передавших неуловимый ментальный посыл.
— Уходим.
Столпы ожидали от верховного противоположенной реакции на появление разрушителей Казегарат.
— Не знаю, кто ты, но давай займемся ранами…
Подойдя к великанше, из-под вуали которой текли сияющие дорожки слез, Рагне подал руку.
— Мой король она не…
Светоносный замер на полуслове, когда Всевеликая чуть склонилась, подставляя щеку под руку. Рагне оторопел, но быстро отошел и раскрыл домен Гироса, через пару секунд изъяв пыльцу Бинэйских фей и самые дорогие концентраты жизненной энергии. До того как исцеление окутало незнакомку, та растворилась в воздухе, оставив короля бойни с недоуменной физиономией. За ответом он повернулся к Светоносному вот только тот пребывал в полной прострации, так же как все Безграничные.
— Мой король… не здесь.
Отправив в хранилище домена покупки, Рагне повернулся к толпе выживших, которых так же освободила волна сияющей ауры. Пустив ментальный сонар, он мгновенно нашел Гульта и Оротею. Последняя даже не пыталась встать, несмотря на отсутствие оков. И без того бледное лицо покинули следы эмоций, а глаза смотрели в пустоту.
Взяв на руки главу Венсальской торговой палаты, он, не переставая сканировал окружение, но следов ее брата не находил.
— Оплиус, он…
Стоило королю бойни назвать имя, из глаз девушки ручьем полились слезы. Повернувшись к мрачному артефактору, он попросил перенести на территорию торговой палаты, Гульт не мешкал и активировал пространственный артефакт.
— Рассказывайте все, что происходило после прибытия в миры Эскрет…
*Десять минут спустя…*
В помещении царила удушающая атмосфера, никто не мог толком ничего произнести, Оротея рыдала ну груди Рагне, и лишь его руки не позволяли девушке сползти вниз.
Смерть Оплиуса отзывалась в сердце зудящей болью. Тот, кто помогал с самой первой встречи, ни разу не подвел и не предал, кого король бойни мог назвать другом… теперь его нет…
Оротея выжила там, где погибли миллионы, не случайно. Являясь искателем, исследовавшим множество феноменов, включая мастеров разума, брат со всей серьезностью относился к менталистам. Д’арсиант старший и не надеялся обыграть величайших умов вселенной, прекрасно понимая, что попадется в ловушку, наравне со всеми. Единственный способ хоть как-то увеличить шансы на выживание — свести взаимодействие с менталистами к минимуму. В пылу сражение такой способ обречен на провал, если только не появится защитник. Артефактом стационарного поля он запер сестру в защитном куполе, а сам оберегал от нападок прислужников Эскрет. На момент раскрытия сущности хищного мира, он уже и стоять самостоятельно не мог.
Образы, врывающиеся в сознание вместе с надрывным рассказом Оротеи, позволили увидеть искателя в последние секунды жизни. Он грустно улыбался, гордый защитой семьи, но опечаленный невозможностью и дальше заботиться о ней…
«Достойный воин… Умер в бою, отстояв самое дорогое. Хищный мир, что пожрал тебя, я разворочу, а Оротее ничего не грозит, покуда сам не ступлю на Бессмертные холмы вольным духом…»
Прижав покрепче девушку, захлебывающуюся в собственных слезах, Рагне медленно поглотил всю боль и горечь колодцем безумия, оставив лишь апатию, сменившуюся сонливостью из-за недостатка ментальных сил. Подхватив Оротею на руки, он перенесся в комплекс помещений, где проживал, и уложил девушку.