— Так выглядит мой дом. Здесь никогда не строили дворцов, лишь шатры укрывали племена от ненастий, никто не носил корон, только оружие и шрамы говорили о статусе, простое и спокойное место.
Рагне улегся рядом с Деминой, искристыми глазами цвета алой крови приветствующей небо, и пальцами зарывшейся в невысокую траву.
— Как же так получилось, что такое умиротворенное место породило столь свирепое племя?
Демина повернула голову к Рагне. После телесного перерождения грубые, словно обрубленные топором, черты лица смягчились, в могучем воине проглядывался тот прекрасный юноша, впервые встретившийся на золотом мосту парящего города.
— Суровые условия, где разумным приходится бороться за существование, действительно взращивают жестокость и свирепость, я понимаю твое недоумение. Казегарат сам по себе никак не мог разжечь воинственный дух Варда, который многие называют безумием. Правда в том, что не место обусловило нашу природу…
Внимательный взгляд принцессы куниц, требующей продолжения не заставил Рагне говорить. Но полежав недолго, он прервал молчание.
— Знаешь, я умру вскоре. Все варда старше пятнадцати умрут.
Неожиданная смена темы неизбежно привела к изменению атмосферы. Радостная непосредственность уступила мрачному, гнетущему чувству.
— Я боролся за тебя, рвался спасти, вернуть с того света, лишь чтобы встретить свою женщину. Ту, что избрал на всю оставшуюся жизнь. Может, отец у меня и не очень разборчив, как-никак, дети у него от трех разных женщин, но во мне данная черта почему-то сильна.
Рагне улыбнулся, не ясно, от радости, или от горечи.
— Прямо сейчас, когда я действительно вижу конец, настоящий, без единого просвета, в который можно прорваться, все стало таким незначительным. Не знаю, как объяснить, во мне до сих пор пылает жажда битвы, но не такая слепая, как у остальных Варда, в разуме все еще свежо уважение к заветам, но осознание их как совершенно чужого для нашей сущности списка ограничений приводит разум в диссонанс.
Демина не имела понятия, о чем говорит Рагне, но не прерывала.
— И даже ты… Та, которую избрал своей, покинешь меня. Чего стоят попытки спасти женщину, с которой собирался прожить остаток дней, если остаток дней — не более чем…
Не успел Король бойни договорить, пространство перед ним исказилось, явив седовласого мужчину, с длинными рогами, того самого, кто отправил Рагне в Отчуждение.
— Вставай, нужно поговорить.
Рагне затянуло в иное измерение, но не потому, что не смог ничего предпринять, напротив.
— Поговорить хочешь, ну давай поговорим…
Парные клинки сломанных душ, словно плотью обросли черным кристаллом титаниума, принявшим форму привычных топоров.
— Это касается твоего будущего.
— Говори что хочешь ублюдок, все равно не поверю.
Молниеносный росчерк топора не задел перенесшегося в сторону врага, но снес скалистую гору, расположенную на пути энергетического росчерка, словно скоп соломы.
— Я не ублюдок, а твой сын, рожденный в полноправном браке.
Вместо уклонения седовласый принял топоры, совмещенные с клинками сломанных душ, на собственное оружие, и ими оказались топоры Варда. Без соответствующей ауры, но спутать родное оружие с чем-то другим Рагне бы не сумел даже лишившись половины чувств.
— Головой ударился?…
Король бойни обрушил на скалистую местность мощь телекинеза, неумолимо сминающего реальность.
— Ты… Да ты даже не похож на меня…
Пока земля проседала сотня за сотней метров, выражение лица Рагне оставалось обескураженным.
— У меня не так много времени.
Седовласый осел, по бледному телу червями расползлись вздувшиеся вены, в которых пульсировало нечто знакомое, не аура, и не кровь… Чистый аспект в физическом проявлении. Аспект времени…
— Выслушай, отец, хотя называть тебя так… Мой отец сгинул в далеком будущем.
Несмотря на кажущуюся беспомощность собеседника, Рагне не сделал и шага на встречу, попадаться на глупую ловушку едва обретя превосходство в мощи и получив шанс на возмездие…
— В моем будущем, бледные короли не нападали на Казегарат, им никто не приказывал, потому что правда о детях предательства без чужого вмешательства не всплывала намного дольше. Пустота позволила тебе обрести близких, жену — Флериу Нэбес, сына, в моем лице и дочь, унаследовавшую родословную мамы… Разорвав эти связи извечная дала бы тебе куда большую мотивацию для развития, и вот однажды, Бесконечная с помощью слуг, вроде твоей светоносной собачонки, раскрыла Оклунарис правду и позволила им лично спуститься в низшее измерение. К тому времени война с Эскрет достигла своего апогея, Казегарат — один из немногих миров, уцелевших в битве благодаря знаниям способностей менталистов. Оклунарис явились к нам, но вместо зачистки, как поступили Бледные короли, потребовали детей у тебя, и других потомков поющих. Как думаешь, как вы ответили?