— Ладно, я пойду прогуляюсь. Мы договорились с Мирандой и Картером поохотиться. Прослежу за ними, чтобы не было проблем.
Парни пожали друг другу руки, и Крис посмотрел на Оливию. Она медленно подошла к нему и достала из кармана спортивных шорт кольцо.
— Ты снял его? — спросила Андерсон.
— Да, — на выдохе ответил вампир.
— Почему?
— Не знаю… Я не делал это специально, Лив. Я был в душе, пытался смыть грязь с рук и снял кольцо.
— Ты ведь избегаешь меня, да? — прямо спросила брюнетка. — Я встаю утром, тебя уже нет, а днём ты почти всегда с Адамом или Мирандой. Ты действительно хочешь все закончить?
— Я не знаю, — Крис выдохнула и сделал шаг к девушке. — Ты знаешь, что я люблю тебя и люблю Мию больше всех на свете, но я не понимаю, что происходит между тобой Картером. Не хочу быть запасным вариантом. Если ты что-то к нему чувствуешь, то…
— Нет. Я люблю только тебя, — перебита Андерсон. — Ты был со мной рядом, боролся за наши отношения, помогал и подарил мне то счастье, о котором я только могла мечтать. У меня есть семья, и я не знаю, как благодарить судьбу за то, что произошло тогда на стадионе… Прости меня за все глупости и моменты, которые делали тебе больно.
Крис молча обнял Оливию, а та вцепилась в него и зарылась носом в кофту. Он поцеловал Андерсон в лоб и начал гладить по спине, будто внушая ложное спокойствие.
Глава 34. Две недели.
Ни через 3 дня, ни через неделю, ни через две информации о Мии не было. Она будто провалилась под землю, будто… ее никогда не было. Каждый день был настоящим адом, потому что без нее время остановилось, и все потеряло значение, особенно для Оливии с Крисом. Сколько бы они не пытались, но выйти на ее след было невозможно. Семья переживала темное время, искала мотивацию двигаться дальше и перебирала варианты того, что могло случиться.
— Мама, мама!
Оливия повернулась и увидела, как на кухню забежала ее маленькая принцесса с рисунком в руках. Она подняла ее и посадил на кухонную стойку, разворачивая лист, который Мия ей протянула.
— Я нарисовала нашу семью. Это ты, папа и я, а это наш дом, — рассказывала малышка, водя пальчиком по рисунку. — А это дядя Адам, Миранда, Ребекка и Картер. Красиво получилось?
— Очень, — Оливия поцеловала дочку и прикрепила рисунок на холодильник. — Буду смотреть на него каждый день. Ты точно художница.
— А художнице можно что-то получить за рисунок?
— Хитрюга, — рассмеялась Оливия.
Она достала из холодильника коробку с пирожными и разрешила Мии выбрать любое, которое ей понравится.
— Привет, — заглядывая на кухню, сказал Крис.
— Папа! — Мия положила пирожное на стол и, осторожно спрыгнув вниз, побежала к нему навстречу. Джексон поймал малышку и поднял на руки. — Я скучала по тебе.
— И я, моя маленькая принцесса, — Крис переглянулся с Оливией и снова посмотрел на дочку.
— Мы пойдем сегодня гулять? Я хочу мороженое, которое мы с мамой ели на прошлом фестивале. Купишь?
— Конечно. Все, что ты захочешь.
Мия обняла папу за шею и легла на его плечо. Крис поцеловал ее и погладил по голове.
Внезапно в коридоре послышался звук открывшейся двери.
— Это Бекка. Беги, покажи ей, что ты нарисовала.
Мия рассмеялась и с криками бросила встречать любимую тетю.
— Не понимаю, как у таких монстров, как мы, мог родиться такой ребенок. Она прелесть, и я не могу перестать удивляться.
— Привет, — заглядывая на кухню, сказала блондинка.
Мия снова подбежала к родителям, и Крис взял дочку на руки. Она улыбнулась и потянулась руками к маме. Оливия притянула малышку к себе, и та крепко обняла ее за шею.
— Я люблю тебя, — на ушко прошептала Мия.
— И я тебя.
Андерсон обняла дочку и переглянулась вначале с Крисом, а затем с Ребеккой.»
Оливия открыла глаза. Эти воспоминания были болью, практически раздирали душу на мелкие куски… Андерсон поднялась с кровати и подошла к зеркалу. Под глазами были жуткие круги от недосыпа, а внутри нарастало чувство голода. Оливия не выходила на охоту почти неделю, и каждый день обессиливал ее гораздо сильнее, чем предыдущий. Она действительно переживала сложное время: ее дочь пропала, с мужем начались проблемы, и в семье не все так гладко… Кошмар становился новой реальностью.
Мия лежала на матрасе и содрогалась от боли, которая не отступала почти сутки. Ночью было настолько плохо, что она закричала от жгучих ощущений внутри, но никто не пришел. Когда все отступало — боль уходила, и внутри становилось непривычно легко, Мия вспомнила свою семью. Злости и обиде уже не было места, и она просто надеялась, что ее ищут… и скоро найду.
Дверь приоткрылась, и Вестфилд увидела слабый свет. От постоянного нахождения в полутемном помещении ее глаза стали особенно болезненно реагировать на свет, а вся причинная боль заставила возненавидеть Эстер и всех ее друзей, которые есть в этом месте.