— Ты сказал, что спасение Миранды стало новым началом для их семьи. То есть они тоже знают, что их дочь не человек?
— Они не знали, но с того момента прошло много времени, и они уже умерли. Быть вампиром, значит, видеть, как умирают дорогие тебе люди. Мы все одиночки, у которых уже давно нет семьи, но, пройдя огромное количество трудностей, мы можем называть семьей друг друга.
— И сколько тебе лет сейчас? — она слегка выгнулась вперед, боясь услышать цифру.
— С момента моего обращения прошло 52 года, — эта цифра заставила ее практически свалиться со стула. Его рассказ, как будто, исчислялся несколькими годами, но не несколькими десятками лет. — Но по документам мне сейчас 24.
Оливия медленно сползла со стула и подошла к окну, ощущая, как пелена слез появляется на ее глаза. Она толком не понимала, что за эмоции сейчас одолевают ее, но все внутри сходило с ума. Крис молча сидел и смотрел за ней, переваривая воспоминания, которые пришлось выбросить из своей головы, чтобы уверенно двинуться вперед со своей мертвой точки.
— Лив, — не выдержав этой всепоглощающей тишины, сказал Джексон и подошел к ней. — Я не хотел тебя напугать, но теперь ты единственная, кто знает настоящую историю моей жизни. Я никому и никогда не рассказывал, через какие трудности мне пришлось пройти…
— И я не знаю, как мне жить со всем этим, — она повернулась и посмотрела на него сквозь образовавшуюся пелену слез.
— Ты говорила, что мои секреты не изменят твоих чувств ко мне, — напомнил Джексон, а она опустила голову, закусив нижнюю губу, которая и так была в засохших ранках.
— Я просто не знаю, во что верить, Крис. Все это кажется сном, и, если честно, мне хочется проснуться…
— Оливия, я хочу, чтобы ты поняла, что все это время рядом с тобой был я, — он взял ее руку и положил к своей груди, к области, где раньше было сердце. — Да, ты не знала, кто я на самом деле, но ведь ты чувствовала что-то ко мне, — он взял ее лицо и поднял карие глаза на себя. — В тот день… ты просила меня увидеть то, насколько влюблена, теперь ты не чувствуешь этого?
— Я больше ни в чем не уверена, — прошептала брюнетка, замечая, как на его глазах тоже наворачиваются слезы. — Все эти дни я вспоминала ту ночь, когда ты напал на меня, — она подняла руки и сжала ворот его футболки, едва сдерживая слезы, которые начинали течь по ее щекам. — Еще несколько недель назад я была готова на все ради тебя, ради наших отношений… На секунду мне показалось, что я снова смогла полюбить и нашла человека, который смог заменить мне весь мир и укрыть от той боли, которая не покидала меня со смерти мамы, но все это начало гореть, и, кажется, окончательно сгорело сегодня вечером.
— Лив, пожалуйста, — он видел в ее глазах ту прежнюю любовь и едва сдерживался, чтобы не показать свою слабость. Он сжал ее шею и ощутил, как участилось ее дыхание.
— Крис, — сказала брюнетка. — Я боюсь, что теперь нас разделяет слишком многое. Я бы так хотела все это переступить и вернуться в то время, когда мы просто наслаждались друг другом, но я не знаю, как это сделать, не знаю, как забыть весь кошмар, который со мной произошел, — она посмотрела на его губы и подняла глаза. — Я думаю, лучшим решением будет, если мы просто будем держаться друг от друга в стороне.
— Я не смогу…
— Придется, — чуть увереннее и настойчивее сказала та. — Я не смогу быть частью того мира, в котором ты живешь. Ты всегда будешь бессмертным, сильным и молодым, а я, рано или поздно, состарюсь и умру. Мы разные, Крис, и ничто не сможет это изменить.
Оливия сделала шаг назад, и они просто молча посмотрели друг на друга.
Глава 27. Жить, не думая о прошлом.
Прошло две недели.
Все начало возвращаться на привычные места. Оливия с головой ушла в учебу, а гордое одиночество после прекращения общения с Кейт сыграло ей на руку и позволило заняться старыми делами. В попытках спрятаться от реальности, Андерсон занялась небольшим ремонтом в своей комнате, решив добавить ярких красок и милых вещиц, которые смогу разбавить ее пустую комнату и подарить чувство хоть какой-то новизны. Сняв старые рисунки, Оливия заменила их картинами и разными плакатами, которые купила на небольшом рынке недалеко от центра города. Вместе с символами детства в старую коробку отправились ее тетрадки с рисунками и рассказами, которые напоминали ей о прошлом, когда рядом была... мама. Решение избавиться от вещей, так явно напоминающих о ее простой и безмятежной жизни, далось ей сложно, но быстро.