— Но папа, — возмущенно протянула та. — Я несколько дней заканчиваю учиться в шесть, а потом иду с друзьями в центр. Мне теперь до старости сидеть дома и ждать твоего разрешения?
— Как минимум, пока ты не станешь совершеннолетней и ответственной, как Оливия, чтобы я мог положиться на тебя и быть уверен, что ты в безопасности, — чуть более грубым тоном добавил Ричард, а глаза Арии буквально загорелись от злости. — Лив, я знаю, что у тебя бывают занятия вечером, поэтому ты остаешься со мной на связи, а потом сразу едешь домой.
— То есть так? Ей ты разрешаешь гулять хоть всю ночь, а мне в 7 уже быть дома? — продолжала злиться младшая дочь, переходя на крик с претензиями. — А ну да, Оливию ведь не жалко.
— Ария! — крикнул Рик, ударяя по столу и заставляя обеих вздрогнуть. — Не смей так говорить про свою сестру! Вы обе одинаково важны для меня, и я не могу приказывать вам сидеть дома, как в тюрьме, я лишь прошу просто послушать меня сейчас, пока в городе творится такой кошмар, — Андерсон вздохнул и посмотрел на обеих дочек. — Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Обещаю, как только режим в городе изменится, я отпущу вас.
— Все хорошо. Мы постараемся придерживаться твоих просьб, — сказала Оливия и обняла отца за плечи, а тот улыбнулся. Она перевела взгляд на Арию, но та недовольно закатила глаза и пошла в гостиную.
— Кстати, моя коллега пригласила сегодня нас на ужин к себе. Я помог ей кое с какими бумагами, как юрист, поэтому она хочет отблагодарить меня в ответ и ждет нас всех вечером, — внезапно вспомнил Рик. — Мы договорились на 5 часов, у неё дома.
— Очередной провальный вечер, — протянула Ария, а Оливия улыбнулась и встретилась с взглядом отца, который привык к таким выходкам. Он молча усмехнулся и, допив чай, пошел в гостиную, а девочки начали убираться.
В это время на другом конце города у Криса только начинался день. Прошлой ночью он едва нашел в себе силы, чтобы добраться до спальни, а не лечь спать прямо в гостиной на диване. Забыв снять уличную одежду, он просто упал на кровать и завернулся в одеяло. Его тело переполняла приятная эйфория после успешной ночной охоты и крови, которую он не чувствовал почти несколько месяцев. Пока все новости твердили об убийствах и бедных жертвах, он считал, что просто исполнил долг порядочного гражданина, ну или супергероя, избавив город от пары плохих людей, и при этом утолив свой зверский голод.
— Крис! — в комнату парня залетела разъяренная Миранда, а за ней зашли Адам и Картер. — Какого черта ты творишь?
— Начнем с того, что ты делаешь в моем доме, точнее вы все? — он пытался открыть глаза после крепкого сна. На его подбородке были остатки засохшей крови, которую он быстро вытер краем рукава. — Я не ждал сегодня гостей.
— Что ты устроил ночью? — Адам обошел кровать и встал напротив друга.
— А с чего ты решил, что это я? — Крис скинул толстовку и поправил взъерошенные волосы.
— Потому что никто, кроме тебя, этого сделать не мог. Мы были втроем дома, — начинал злиться Дейхарт. Адам ожидал таких глупостей от кого угодно, но только не от Криса, потому что-то он всегда отличался особой надежностью и рассудительностью. — Так что на тебя нашло? Почему не спрятал тела?
— Просто почувствовал голод, сдался, вот и все, — резко заявил Джексон и подошел к шкафу с одеждой. — Этот дурацкий фестиваль пробудил аппетит, и я не смог устоять, когда увидел того парня, пытающегося вломиться в чужой дом. Оказалось, что он был пьян, а я почувствовал это слишком поздно… Я даже не помню, как оказался дома.
— Я тебе говорила, чтобы ты не крутился с Оливией, — закатив глаза, вмешалась Миранда. — Посмотри, что ты натворил.
— Она здесь не причем. Я довез ее до дома и сказал, чтобы она держалась от меня подальше, — он взял черную футболку с полки и быстро натянул. — Довольна?
— Ты был с Оливией? — глаза Адама округлились так, словно его друг сделал что-то ужасное и непростительное.
— Скорее провел рука об руку весь день, — ехидно улыбнулся Картер. — Странно, когда я пытался с ней развлечься, меня за горло прижали к стене, а с ним ты ничего не сделаешь?
— Ну, ты и придурок, — выдавил Адам и стремительно пошел на выход, а Крис закатил глаза и посмотрел на друзей, которые продолжали прожигать взглядом друга.
Оливия сидела на своей кровати, закрывшись от всего мира с наушниками и старым альбом. С детства девушка любила рисовать, особенно когда ей было плохо, ведь все накопившиеся эмоции выходили шедеврами на бумагу. Среди ее старых картин были либо пейзажи, либо люди, обнимающиеся или едва касающиеся друг друга. Они не несли смысла и не говорили о потаенных желаниях, но каждая отражала какие-то ее чувства и эмоции.