— Ты… — я запнулась. До меня донесся звук щелчка и, повернув голову, я увидела, что подруга Эльзы, ехидно ухмыляясь, все-таки закрыла дверь на защелку.
— Так, что, пожалуешься директору? — Эльза, повторяя этот вопрос, скрестила руки под небольшой, но аккуратной грудью.
А ведь она прекрасно понимала, что я этого сделать не могла. Конечно, трех дней мало для того, чтобы полностью узнать новое место, но, если я что-то и уяснила — тут доносчиков терпеть не могли. Но где их вообще любят? Даже в моей школе, которую я закончила полгода назад, доносчиков травили.
Вот только тут, поскольку колледж закрытый, негласные правила среди студентов были еще более жестокими. И мне уже дали понять, что, какими бы у тебя не были проблемы, пойдешь жаловаться к старшим и абсолютно для всех ты станешь крысой. А крыс тут не любят. Их травят с особой изощренностью.
Возможно, Эльза именно этого и добивалась, вот только имелся один нюанс. Я бы никогда не стала жаловаться, но то, что происходило сейчас выходило за все грани и мне уже в серьез было страшно за свою жизнь. И я бы пошла к директору, но мне не поверят. Эльза была не просто местной королевой, но и прилежной ученицей. Лучшие оценки, участие во всех конкурсах, победа на них, идеальное посещение лекций и поведение на них. Она являлась любимицей всех учителей.
А еще дочерью директора.
— Пойми, моя дорогая, никто не встанет на твою сторону, — продолжила Эльза, когда поняла, что я не собираюсь отвечать. Приближаясь на шаг, а мне отступать некуда — за спиной раковина, передо мной Эльза и ее подруга. Они окружали меня, словно хищницы, медленно, без лишней спешки.
6
— Оставь меня в покое, — стиснув зубы, я поясницей прижалась к раковине. Ее мокрая, холодная поверхность обожгла кожу даже через футболку. — Я же тебе ничего не сделала.
— Даже так? — Эльза остановилась, но уже теперь расстояния между нами было настолько мало, что даже просто протянув руку, она могла дотянуться до меня. — То есть, то, что ты встречалась с моим парнем, это для тебя «ничего»? Ну, конечно, ты же у нас еще та грязная шлюха.
— Я не знала, что у него уже была девушка. И я порвала отношения, как только мне стало об этом известно, — я сделала шаг в сторону. Думала незаметно приготовиться к побегу, но Мила, уловив это, тут же встала передо мной, рукой опираясь о зеркало. Саркастично закатив глаза, она протянула:
— Очередные оправдания, — после этого девушка повернула голову к Эльзе. Так, что даже несколько прядей ее волос выбилось из пучка. — Слушай, даже меня она ими уже достала. А ну-ка иди сюда.
Уловив то, что Мила протянула ладонь я дернулась. Кое-как увернулась, но отбежать не успела, она схватила меня за волосы. Сильно дернула и потянула на себя.
— Отпусти, — я зашипела, от ощущения, что мне сейчас с волосами голову оторвут. — Больно. Отпусти!
— Так и отлично. Пусть тебе будет больно, — она еще раз дернула, еще и руку выкручивая вместе с моими волосами. — Может, поймешь, что на чужих парней засматриваться нельзя.
— Да не знала я, что у него уже кто-то есть! — ногтями вцепившись в ее запястье, я попыталась вырваться. Мила зашипела от боли и, замахнувшись, второй рукой попала мне по лицу. Я попыталась ударить ее коленкой. Но поскользнулась и, падая, схватилась за ее волосы. Мы вдвоем рухнули на плитку. Причем Мила на меня, но, судя по исказившемуся лицу, она успела коленкой удариться об пол.
— Ах ты ж, сука. Получи. Вот так тебе, — рукой опершись мне на живот с такой силой, что я чуть не задохнулась, она попала мне кулаком в скулу. Второй раз промахнулась и ударила в шею, но это было еще хуже.
— По лицу ее не бей. У преподов вопросы будут, — схватив за волосы, Эльза попыталась оттащить меня в сторону и, черт раздери, когда тебя вот так тащат по полу, это невыносимо больно.
— Да что же вы за ненормальные такие? — задыхаясь, я попыталась перевернуться.
— Это кого ты ненормальными назвала? — Эльза мне в живот с ноги ударила. — Видишь, как нужно бить? Ей больно и синяка не останется.
— Да знаю, но она уже задрала. Бесит, — Мила, пошатнувшись, поднялась на ноги и посмотрела на покрасневшую коленку. — Черт. А вот у меня походу синяк будет. Придется носить чулки. Зараза и это в такую жару, — психуя, она поджала пухлые губы. — И, вообще, я бы как раз ее лицо в кровь и разбила бы. Чего это оно у этой шлюхи такое миленькое? Подправить бы его, чтобы она бы больше не смогла лезть в ширинку к чужим парням.