Пальцы дрожаще выуживают мобильный из кармана. Взгляд упирается на время — пятнадцать минут. Он опаздывает на пятнадцать минут.
А чего ты ожидала? — подначивает подсознание. — Что он чудесным образом явится во время? Да весь его чудаковатый вид доказывает, что пунктуальность — явно не его конек.
С шумом выдыхаю и убираю телефон обратно. Пальцы находят пачку сигарет и потертую зажигалку. Табличка рядом с кораблём, что возвышается на против, гласит: «Курение запрещено».
— Все-таки пришла, — слышится аккурат позади. Я резко оборачиваюсь, едва сумев спрятать от незнакомца испуганный взгляд. Тот старается подавить смешок. — А говорила, что не придешь. Долго ждешь?
— Достаточно. На время принципиально не смотришь? — хмыкаю, насупившись.
— Предпочитаю жить по внутренним часам, — пожимает плечами он. — Замерзла?
— Даже если так, то давай обойдемся без мнимой заботы о той, кого видишь второй раз в жизни.
— Боже, да ты просто прелесть какая добрая! — смеется парнишка. — Я, конечно, понимаю все твое возмущение, но давай уж не будем начинать знакомство с выяснения отношений. Здесь недалеко есть кофейня. Если хочешь пройтись, чтоб немного оттаять, то я не против. Может, угостишь кофе и меня заодно. Что-то вроде перемирия, м?
Наглец, — в сердцах думаю я. Взгляд невольно проходится по лицу парня и мельком окидывает с ног до головы: видавшие виды Мартинсы, все тот же длинный плащ, руки, скрытые под тканью темных перчаток, и короткая шапка цветом в пурпурный, которая весьма странно контрастирует с торчащими из-под нее рыжими волосами. Вроде ничего необычного, но выглядит он все равно крайне странно.
— Веди. Но это только потому, что я правда замерзла и жуть как хочу курить, — проговариваю я и неспешно двигаюсь в сторону выхода. Чудик, словно тень, шагает вслед за мной. — И кофе я тебе не куплю.
— Ты злая, — все тем же насмешливым тоном тянет он. — А казалась такой милой вчера.
— Тебе показалось.
Мы выходим на оживленную улицу. Магистраль, усеянная автомобилями, шумит вместе с передвигающимися мимо людьми. Стоящая в воздухе нота суеты нисколько не успокаивает. Я зажимаю меж губ фильтр сигареты и поджигаю табак — потянувшийся возле лица дым с легким привкусом шоколада на секунду скрывает лицо парнишки, что догоняет и теперь возвышается рядом. Он заинтересованно поглядывает в мою сторону, усмехаясь при этом уголком губ, и достает из огромного кармана блистер с жевательной резинкой баббл гам.
Я не решаюсь затевать разговор. Рой мыслей подавляет всякое желание расспрашивать его прямо сейчас. Может, потому что я сама жду, что он начнет первым, может, где-то в глубине души не надеюсь, что услышу что-нибудь адекватное в ответ. Но одно знаю точно — говорить первым он точно не станет, потому что вместо того, чтобы хотя бы попытаться, чудик, словно ребенок, снова и снова надувает пузыри из жвачки.
Мы сворачиваем. Ветер усиливается, и кожа в районе щек продолжает гореть от потока дождя, что медленно струится сверху. Парнишка останавливается возле небольшой двери, заставляя на секунду опешить, и, раскрыв её шире, приглашающим жестом руки дает мне возможность зайти внутрь первой.
Я неловко протискиваюсь мимо. Спотыкаюсь об порог и ловлю еще один насмешливый взгляд. Чудик прижимает кулак к губам и пытается сдержаться в попытке не рассмеяться.
— Забыл предупредить о ступеньке, — вслед за этим проговаривает он. Я одариваю его уничтожительным взглядом. — Неловко вышло.
— Действительно, — шепчу я и все-таки захожу внутрь.
Кофейня встречает нас резким запахом молотых зерен. Первое за что цепляется взгляд — за милых чаек из дерева, что украшают стену над кассой и полки с разновидностью всевозможных сиропов. Теплые огни гирлянд, что развешаны по всему периметру, декоративные неживые ветки хвои, мостящиеся на стенах, придают уюта. Пустующих столиков здесь большинство, хотя непонятно, почему именно: кофейня прямо возле дороги, цены весьма демократичные, а улыбающийся за стойкой бариста и вовсе выглядит настолько приветливо, что будь я в другом настроении, то улыбнулась бы в ответ. В дальнем углу сидит парочка, и судя по тому, как миленько они друг с другом воркуют, наше появление их совершенно не интересует.
— Шаги не платные, — раздается шепот прямо у самого уха. Я оборачиваюсь, вскидывая голову настолько, что слышится характерный хруст и следом — смешок. — У тебя такое забавное выражение лица каждый раз, когда я пытаюсь шутить, что не могу удержаться.