— Спасибо.
Я возвращаюсь к своему джипу, и беспокойство, наконец, берет надо мной верх.
Если бы новости были хорошими, он бы пошел либо на работу, либо в спортзал… верно?
Блять, блять, блять.
Когда я добираюсь до его дома, то пулей взлетаю по лестнице к его квартире и колочу в дверь со всей силы.
— Тай! Ты там? — кричу я.
Ничего.
Ебать!
Я стучу снова.
— Тай!
Дверь напротив открывается, и из нее высовывается голова пожилой женщины.
— Здравствуйте, — говорю я ей. — Вы видели сегодня парня, который здесь живет?
Она отрицательно качает головой, и с перепуганным видом быстро юркает обратно в свою квартиру.
Ну, старушку можно понять… парень с синяками по всему лицу стучится в дверь квартиры ее соседа с яростными криками.
— Простите, — бормочу я и решаю больше не нервировать бедную женщину.
Выйдя на улицу, я понимаю, что уже изрядно потемнело, и иду прямо к его парковочному месту, но обнаруживаю, что там пусто.
Какого хрена?
Я в панике тру лицо руками, и несколько раз оглядываюсь по сторонам.
Где он, черт возьми… что случилось?
Откинув голову назад, я глубоко вздыхаю, и мой взгляд останавливается на ярком силуэте луны.
Полнолуние, с мерцающими звездами вокруг.
«…когда хочешь убежать от суеты, просто найди тихое место и расслабься…»
Во мне вспыхивает надежда, и я бегу в сторону своего джипа.
Я знаю, где он.
ГЛАВА 46
ТАЙ
В воздухе разносится скрип шин по гравию, но и не думаю отрывать взгляда от звезд.
Затем хлопает дверца машины, и я слышу звук приближающихся шагов.
— Какого хрена?
Опустив глаза, я вижу стоящего прямо передо мной Луку. Повернув голову, я вглядываюсь в его лицо, хоть вокруг темно, вижу, что он чертовски злится.
И волнуется.
— Здесь пиздецки холодно, что ты творишь? — спрашивает он, пристально глядя на меня.
Я выпрямляюсь, чтобы посмотреть на него.
— Думаю.
— Думаешь? Думаешь?! Какого хрена, Тай? — кричит он, широко раскинув руки. — Все ужасно волнуются за тебя. Ты сутками ни с кем не разговариваешь, потом приходишь на работу раньше положенного срока и ебешь всем вокруг мозги своей грубостью, а после исчезаешь, опять же никому не сообщив о своем местоположении. Никто не знал где ты! Я ездил к тебе на работу, к тебе домой, и ничего! Господи, мать твою!
— Ну, ты же нашел меня, — это все, что я могу ответить, осознавая, насколько злым и измученным он выглядит.
Его слова эхом отражаются в голове, пока он просто смотрит на меня.
Лука ходил ко мне на работу, в квартиру… он приложил немало усилий, чтобы найти меня.
И это все, что я могу ответить…
Он пренебрежительно фыркает.
— Да, блять, нашел. И тебя, судя по всему, вообще не волнует, насколько сильно все за тебя переживают.
Грудь сжимается при этих словах, поскольку я понимаю, что он прав. Мне действительно было все равно, и я ненавижу себя за это. Я не думал о том, что почувствуют все остальные, поскольку полностью погрузился в собственные страдания, отгородившись ото всех.
— Я хотел дать тебе личное пространство, Тай. Но с меня хватит, — рявкает Лука и запускает пальцы в волосы. — Ужасно хочу помочь, дать тебе все, в чем ты нуждаешься, но понятия не имею, как это сделать, — он резко опускает руки и снова смотрит на меня. — Итак, все плохо, и тебе нужно как-то это переварить. Но ты не будешь больше отталкивать меня, ебаный засранец. Если ты потеряешь ММА, это вовсе не значит, что ты потеряешь и меня, — он делает паузу на мгновение и глубоко вздыхает. — Я люблю тебя, чертов ты идиот, даже после всего того дерьма, которое ты натворил. Ты – это не только ММА. Ты – Тайлер, блять, Роско – крутой тигр, которому больше не придется охотиться в одиночку по ночам. Но тебе нужно вбить в свою тупорылую башку, что…
— Я тоже тебя люблю.
Он замирает и тупо смотрит на меня. Несколько мгновений ничего не происходит, и я уже начинаю волноваться.
— Что? — наконец, выпаливает он.
— Ты меня слышал, — отвечаю я, когда его глаза подозрительно щурятся.
— Разве?
— А разве нет?
— Мудила.
— Это мы уже установили.
— Иди на хуй.
— Сначала ты.
Он ничего не отвечает, продолжая сверлить меня взглядом, пока я все еще сижу на капоте.
— Что случилось? — спрашивает он, и в его голосе больше не слышно той ярости, которая была, когда он только приехал сюда.
Соскочив с машины, я встаю прямо перед ним.
— Я ходил к врачу.