— Матео уже уходил. Верно, Матео?
Матео резко повернул голову, чтобы посмотреть на меня.
— Что? — Пробормотал он, удивление и боль застилали его глаза.
Что-то тяжелое сжало мою грудь. Мне не хотелось причинять ему боль таким образом, но Хейден был для меня гораздо важнее.
— Извини, Матео, но тебе нужно идти. Я в полном порядке, так что тебе вообще не нужно обо мне беспокоиться.
Хейден прирос к месту, когда он смотрел между Матео и мной, вся его поза показывала, что он предпочел бы быть где угодно, но не здесь. Я даже не могла сглотнуть, биение моего сердца становилось все более хаотичным. Я ненавидела, что это может полностью разрушить весь прогресс, которого мы достигли за последние несколько дней. Его доверие ко мне было хрупким, почти нулевым, и это могло только заставить нас регрессировать.
Поэтому я заставила себя посмотреть Матео прямо в глаза и сказать последние слова.
— Как бы я ни ценила, что ты пришел сюда, я предпочитаю больше тебя не видеть. Мы… Мы не можем быть друзьями, Матео. Прости. Спасибо тебе за все.
Матео молчал несколько мучительно медленных мгновений, и я могла видеть все на его лице. Это глубоко ранило его, навсегда запечатлевалось в его сердце.
Наконец он кивнул, смирение было написано на его лице.
— Я понимаю. Я больше не буду тебя беспокоить. — Его враждебность была очевидна, когда он посмотрел на Хейдена и крепко сжал челюсти.
— На что ты смотришь? Убирайся, — прошипел Хейден.
Матео проигнорировал его, бросив на меня последний взгляд.
— Я желаю вам двоим всего наилучшего, — процедил он сквозь зубы и двинулся, едва не столкнувшись с Хейденом по пути к выходу.
Глаза Хейдена вспыхнули, и я ожидала, что он набросится на него, но он просто смотрел, как он выходит из комнаты, не говоря ни слова. Все замолчали, когда взгляд Хейдена остановился на мне, что высосало из меня весь воздух. Я не могла его прочитать, боясь того, что могло происходить у него в голове.
— Я понятия не имею, что происходит между моим внуком и тобой, но мне не нравится, как ты обращаешься с Сарой, — сказал Джонатан со строгим лицом, застав меня врасплох. Я неловко поерзала на кровати, стыдясь того, что ему пришлось стать свидетелем их отвратительного обмена репликами. — Эта милая девушка только что пережила самый травмирующий опыт в своей жизни, а ты обращаешься с ней так жестоко.
Он отодвинул свою инвалидную коляску и остановился прямо перед Хейденом. Я опасалась реакции Хейдена, который был совершенно неподвижен, уставившись на Джонатана, словно не мог различить, враг он ему или друг.
— Она могла умереть, — продолжил он. — Мы могли ее потерять. Тебе лучше хорошенько подумать об этом, прежде чем открывать рот и говорить с ней так, как ты это сделал сейчас.
Все мои эмоции сокрушили меня изнутри, и я просто смотрела, как он неподвижен, лишен дара речи. Джонатан посмотрел на меня, его заботливый взгляд проник глубоко в меня, исцеляя всю мою боль.
— Если бы ты видел, как ее глаза теплели, когда она упоминала тебя или когда она рассказывала, как ты ее спас, ты бы знал, что в сердце этой девушки нет никого, кроме тебя.
Взгляд Хейдена столкнулся с моим, и его интенсивность послала искру во все мое тело. Это был остров боли, сожаления, неуверенности и любви, и мост, который сблизил нас, держался на привязи, такой хрупкой. Он боролся со своей внутренней чернотой, его кулаки сжимались и расслаблялись, когда он медленно вдыхал, и мне просто хотелось обнять его и прогнать всех наших демонов.
Джонатан протянул ему руку.
— И я хотел поблагодарить тебя, сынок, за то, что ты был рядом с нашей Сарой. Если бы не ты, ее бы сегодня не было с нами. Так что спасибо тебе. Спасибо тебе от всего сердца.
Я почувствовала прилив любви к Джонатану, более чем благодарная ему. Губы Хейдена сжались в тонкую линию, на его лице появилось мученическое выражение, когда он ответил Джонатану пристальным взглядом. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем буря в его глазах прошла, и он принял руку Джонатана.
— Не говори так, старик. Я бы сделал это снова, если бы понадобилось.
— Кого ты называл стариком? — Джонатан вернулся к своей обычной сварливости, отпустив руку Хейдена.
Хейден фыркнул, наклонив голову набок.
— Извини. Возможно я ошибся.