— Хейден? — Я бросилась за ним. — Пожалуйста, не делай этого. Ты не можешь драться. Тебе будет больно…
— Заткнись! — Персонал больницы и посетители повернули головы, чтобы посмотреть на него.
Смущение окрасило мои щеки, мое сердце бешено забилось от нежелательного внимания. Приглушенный шепот раздался со всех сторон, на лицах самых близких людей появились хмурые выражения.
— Почему ты так реагируешь? — Я постаралась говорить как можно спокойнее, когда поспешила за ним, не желая его больше волновать, но я чувствовала себя расстроенной и потрясенной переменой в его поведении. Он вел себя так, словно я сделала что-то, что его разозлило, но я не сделала ничего плохого.
Он толкнул стеклянные двери и выскочил в холодное, пасмурное утро.
— Почему я реагирую?
Он остановился перед входом в больницу и посмотрел на меня, его глаза разрывали меня изнутри.
— Ты думаешь, что просто потому, что мы теперь вместе, ты можешь контролировать меня?
Какого черта?
— Что? — Я уставилась на него, мое сердце громко колотилось в ушах.
— Ты думаешь, что имеешь право указывать мне, что делать со своей жизнью?! Вот кто я, черт возьми, Сара! И ты мне лгала! Ты сказала, что приняла меня, а теперь пытаешься изменить меня!
Нет. Нет, нет, нет. Как все пошло так не так?
— Нет, все не так. Я приняла тебя…
— Заткнись! — Он сократил расстояние между нами и навис надо мной, трясясь от ярости. — ТЫ НЕ ПРИНЯЛА МЕНЯ! Ты лжешь! Ты всегда пытаешься изменить меня! Так же, как тогда, когда ты помешала мне заставить этих сук заплатить за то, что они подожгли твои волосы! Ты выставила меня перед всеми слабаком и отвергла мою помощь!
Я похолодела.
Он все это время держал обиду из-за этого?
Моя логика подсказывала мне, что у него пограничная ярость, но чтение об этом во время моего исследования пограничного расстройства личности мало что подготовило меня к настоящему. Мое сердце впитывало каждое обидное слово, которое он мне бросал, сжимаясь под распространяющейся токсичностью, которая причиняла боль, словно кинжалы, врезающиеся в кожу. Несколько человек стояли рядом, все они смотрели между нами с презрением или любопытством, и мне просто хотелось уйти от их глаз.
— Я не хотела тебя унижать. Я сделала это только потому, что думала, что это причинит тебе глубокую боль. Ты не только пожалеешь об этом позже, что заставит тебя чувствовать себя ужасно, но тебе также придется страдать от последствий своих действий.
— Ты только заставила меня чувствовать себя хуже! Ты заставила меня чувствовать себя непонято! Это единственный способ, которым я знаю, как справляться с болью, но тебя это даже не волнует. Ты думаешь, что раз ты знаешь о моем состоянии, то знаешь обо мне все, но ты, черт возьми, не знаешь.
Ему нужно было успокоиться, и отвечать на его провокации было не способом справиться с этим, но было трудно не защищать себя, когда он был так неправ насчет меня.
— Пожалуйста, Хейден. Это абсолютно неправда. Я забочусь о тебе и твоей боли, и я никогда не предполагала, что знаю о тебе все, но не делай этого сейчас. Мы можем поговорить об этом позже…
— Нет! — Его голос прогремел, и я сжалась. — Посмотри на меня! — Он потянул мой подбородок к себе, заставляя меня встретиться с его взглядом. — Ты только что доказала мою правоту! Ты всегда трусишь и думаешь только о себе! Ты просто хочешь манипулировать мной сейчас, чтобы заставить меня перестать говорить правду. Мои слова ничего не значат для тебя. Ты никогда меня не понимала. Ты никогда не понимала моей боли, а теперь снова пытаешься указывать мне, что делать!
— Остановись! Хватит, Хейден!
Я сжала руку. Я не должна была позволять ему достать меня. Мне пришлось напомнить себе, что он не имел этого в виду. Его гнев усиливал каждую мысль и чувство, превращая их во что-то совершенно уродливое, но ему придется успокоиться и лучше об этом подумать… Это будет очень сложно. Как я могла быть спокойной в этой ситуации, когда он причинял мне боль? Я должна была быть сильной, но конфронтации были слишком изнурительными.
— Боже, ему обязательно быть таким громким? Таким противным, — сказала пожилая женщина, стоявшая рядом с нами, своей подруге. Они открыто смотрели, их неодобрение было написано на их лицах.
— Что ты сказала, старая карга? — Хейден резко повернул голову и сделал угрожающий шаг в их сторону. Все его темные эмоции были сосредоточены во взгляде, который он направил на них, и они взвизгнули, метнувшись прочь, крестясь и бормоча о Божьем наказании грешников.