— Наконец-то! — Знакомый голос прогремел позади меня, и я обернулась. Мелисса подбежала ко мне, резко остановившись. — Я искала тебя везде. Серьёзно, это место похоже на Диснейленд. Тут можно легко заблудиться! Я собиралась позвонить тебе и попросить карту этого беспорядка. — Как обычно, лепетала она, хмурясь на хихикающих девушек, которые проходили мимо нас, громко болтая о своих любимых игроках. Среди них было имя Матео.
Мелисса закатила на них свои дымчато-голубые глаза, откидывая пальцами заострённую челку в сторону.
— Идиотки. Если я ещё раз услышу, как они говорят «Вперёд, вперёд, сексуальные святые», клянусь, я обезглавлю их и продам их головы на чёрном рынке.
— Сомневаюсь, что ты сможешь получить много денег, учитывая интеллектуальные способности их мозгов.
— Поверь мне, только мозги сами по себе принесли бы кучу денег.
Почему мы обсуждали цену мозгов, как будто говорили об одежде на Amazon? И почему она говорила как опытный торговец мозгами?
Она поморщилась, когда посмотрела на меня.
— Ты выглядишь как овечье дерьмо.
— Ого, спасибо.
Она высунула мне язык.
— Что-то случилось?
— Ничего необычного.
В самом деле, ничего необычного. Услышать, что я никогда не должна была родиться, было просто вишенкой на торте после многих лет проблем с моей матерью. Это не должно было меня удивить. Я должна была это предвидеть.
Она нахмурилась.
— Ты поссорилась с матерью?
Я поделился некоторыми фрагментами нашего сложного прошлого с Мелиссой, поэтому она знала, что мы не ладим, но она не знала, что мои отношения с матерью были никакими.
Я пожала плечами, игнорируя боль, пульсирующую в груди.
— Немного.
Она поджала губы, глядя на меня с сочувствием.
— Я понимаю. День благодарения тоже был отстойным для меня. Ужин был катастрофой, даже с моими бабушкой и дедушкой из Энфилда. Мы все спорили и обменялись довольно обидными словами… — Тень затуманила глаза Мел, когда она посмотрела вдаль, и мое сердце сжалось за нее. — Все началось с того, что я отказалась есть эту чертову индейку. Я чертова вегетарианка! Я полностью против убийства бедных индеек ради какого-то дурацкого праздника, но моя мама сказала, что я «придирчивая» и «мне трудно угодить». Она продолжает думать, что мое вегетарианство — это просто фаза, и это меня так бесит.
— Мне жаль, Мел.
Она глубоко вздохнула.
— Потом мои родители начали спорить о своих разных взглядах на воспитание детей, обвиняя друг друга в ошибках в воспитании Стивена и меня. Мои бабушки и дедушки присоединились к ним, выбирая сторону и все такое.
— Твои бабушки и дедушки не должны подливать масла в огонь, когда твои родители переживают трудный период.
— Ты можешь сказать это снова. Я действительно думаю, что мои родители скоро разойдутся. Это всего лишь вопрос нескольких дней, и их не волнует, что развод плохо скажется на Стивене и на мне, и с ним станет еще сложнее справиться… — Ее голос затих в тяжелой тишине.
Я хотела сказать ей, что все будет хорошо, и ее родители изменят свое мнение, но это было бы ложью. Я просто хотела, чтобы Мелиссе не пришлось проходить через агонию развода родителей.
Она вздрогнула, и выражение ее лица изменилось на сто восемьдесят, как будто она поняла, что сказала лишнее. Ее широкая улыбка была почти болезненной.
— Ладно! Пора идти и болеть за этих сексуальных «святых парней»!
Я нахмурилась. Она всегда так делала, когда начинала открываться Джесс или мне. Она тщательно себя охраняла, маскируя себя улыбками, когда у нее были свои проблемы. Может быть, со временем она научится больше доверять Джесс и мне. Я не могла ее винить, когда у меня была та же проблема.
— Почему ваша команда называется «Желтые святые»? — Пришлось спросить мне, хихикая. Это название было смешным.
— Желтый — цвет нашей школы. Но святые? — Она пожала плечами. — Не знаю. Может, многие из нашей школы стали святыми?
— В таком случае они должны быть очень мертвыми. Сотни и сотни лет мертвыми, — насмешливо ответила я.
Она фыркнула.
— Почему ваша команда называется «Бобры»?
— Кто-то решил назвать ее в честь духов животных, которых они держали в качестве домашних животных.
— Да, конечно. И эти бобры говорили на латыни, пока какали золотой клубникой.
Я расхохоталась.
— Точно.
Мы собирались направиться на футбольное поле, когда Chevrolet Camaro Хейдена въехал на парковку, вызвав дикий ритм моего сердца. Он был не один, и мои внутренности сжались, когда я заметила рыжие волосы через пассажирское окно.