Эта небольшая арка соединявшая дворец дожей и тюрьму, была последним местом, откуда приговоренный к смертной казни мог кинуть последний взгляд на город и прощаясь вздохнуть, когда его вели из суда, находившегося во дворце, к месту казни в тюремном дворе. Это и послужило причиной такого названия моста.
Романтичность этого места, конечно же, сразу померкла для девушки, зато ее заинтриговал Соломенный мост. Ни Джемма, ни кто другой не могли пояснить, откуда взялось такое название, поскольку выстроен он был из куда более прочного материала.
Приглядевшись к Венеции повнимательнее, Анна уже не жалела о своем приезде сюда, город был прекрасен, и лишь сырая осень мешала насладиться увиденными красотами в полной мере.
Осень вообще вызывала у девушки меланхолию, вновь возвращая к событиям годичной давности, произошедшим с ней на Родине.
Вот и этим утром, оставшись в одиночестве, Анна подошла к окну. Все как тогда: ветер, пытавшийся сорвать с прохожих плащи, холодный моросящий дождь, воды канала, возле которого находилась гостиница. Если бы не гондолы, легко покачивающиеся возле небольшого причала, легко можно представить, что она находится в петербургском особняке Корфов, и сейчас откроется дверь, впуская дядюшку.
Только вот все не так: уже год, как нет ее доброго воспитателя, она больше не крепостная, а свободная гражданка Италии, и близкие люди приходят к ней только во снах да воспоминаниях.
Дел было немного, выполнив все поручения Джеммы, Анна стала бесцельно расхаживать по комнатам, думая, чем бы себя занять, когда ее взляд упал на рояль, стоявший посередине гостиной. Она не садилась за инструмент с того достопамятного бала, на котором ее выступление произвело настоящий фурор. После музыка перестала существовать для измученного сердца, и Анна больше не подходила к роялю, не говоря уже о пении. Но почему-то сейчас возникло непреодолимое желание открыть крышку, сесть и взять хотя бы несколько аккордов.
Едва она коснулась клавиш, пальцы обрели прежнюю уверенность, и девушка без труда сыграла несколько этюдов, а после заиграла вступление к романсу «Воспоминание».
Он только входил в моду тем летом, дядюшка приобрел ноты одним из первых, а Анна с удовольствием разучивала это произведение. Романс очаровывал грустью и напевностью каждой строчки, написанной великим поэтом.
Впервые за долгое время вновь захотелось петь, но исполнив начало, Анна была неприятно поражена матовой тусклостью своего голоса. Он словно потух, став абсолютно невыразительным и скучным. Видимо, долгий перерыв сказался на ее вокальных данных, только, к счастью, не навсегда. Еще несколько попыток, и вот уже он засверкал, заискрился, словно драгоценный камень под лучами солнца. И песня полилась:
«Прошли, прошли вы, дни очарованья!»
Счастливые, беззаботные дни детства, маленькая девочка со смешными косичками, играющая на лужайке перед домом.
«Подобных вам уж сердцу не нажить!
Ваш след в одной тоске воспоминанья!»
Тоненькая девушка-подросток, сидящая за роялем покойной баронессы и играющая свои первые гаммы.
«К вам часто мчит привычное желанье –»
Блестящий маскарад у графа Потоцкого, избранное общество и влюбленный взгляд теплых медовых глаз: «Рад знакомству, Анна».
«Несчастие – об вас воспоминанье!»
«Интересно, как ты собираешься просить руки моей крепостной? Крепостной любовницы»
Боль страшная, невыносимая, жгучий стыд и страх увидеть отвращение на лице любимого. Миша! Прости меня!
«Но можно ль жить, - увы! - и позабыть!»
Романс закончился, и волнующие воспоминания прервали аплодисменты, раздавшиеся за ее спиной.
Обернувшись, Анна увидела Джемму, стоявшую у входа, а рядом с ней незнакомого мужчину, смотревшего на девушку с неподдельным интересом.
- Почему Вы молчали о своих талантах, Анна?! - воскликнула Табальони. – Я даже представить себе не могла, что моя компаньонка является обладательницей столь прекрасного голоса! Слушать Вас истинное удовольствие. Не правда ли, Ваша Светлость? – обратилась она к своему спутнику.
- Меня тоже восхитило пение сеньориты, – ответил мужчина, – но я ничему не удивляюсь. В Вашем обществе запоет даже глухой и немой.
- Я здесь абсолютно ни при чем, граф, – улыбнулась примадонна. – Уверяю Вас, это заслуга природы и самой сеньориты. Позвольте Вам представить свою компаньонку – Анну.
- Ваша Светлость, – девушка присела в реверансе.
- Очарован Вашим пением, Анна, - ответил Его Светлость. - Граф Паоло д'Эльяно, к Вашим услугам.
- Благодаря сеньору графу мы приехали в Венецию. Это он предложил собранию дожей пригласить меня на открытие Ла-Фениче, – сказала Джемма.
- Не вижу в этом ничего странного, – ответил вельможа, – город польщен Вашим согласием и с нетерпением ожидает премьеры.