Услышав от Кончиты «сеньор граф д’Эльяно просит принять его», она побледнела, словно приговоренная к казни, и внезапно охрипшим голосом сказала:
- Проси.
Граф вошел в комнату, неизменно вежливо-галантный, хотя Анна заметила некоторую нервозность в его взгляде и жестах. Склонившись к ее руке, сеньор Паоло произнес:
- Добрый день, Анна. Вы хотели видеть меня?
- Добрый день, Ваша Светлость, - девушка сделала реверанс, – прошу Вас, присаживайтесь, мне действительно необходимо поговорить с Вами.
- Джемма рассказала Вам о моем намерении? Каким будет Ваш ответ? – граф напряженно смотрел на нее.
- Ваша Светлость, Ваше предложение является для меня огромной честью, но…
- Но Вы не испытываете ко мне никаких чувств, не так ли? – продолжил за девушку Паоло д’Эльяно.
- Дело не в этом, – тихо ответила Анна.
- А в чем же?! – казалось, граф был в недоумении. – Что еще может помешать Вам ответить согласием?
- Только то, что я недостойна чувств Вашей Светлости, – Анна хотела отвернуться, но собравшись с силами, посмотрела в глаза собеседнику.
- Вы недостойны?! – Граф покачал головой. – Простите мне резкость, сеньорита - это я выбираю себе супругу, поэтому мне решать, кто достоин этого, а кто нет.
- Когда Вы услышите мою историю, уверена – Ваше мнение обо мне изменится. Поверьте, мне очень тяжело об этом говорить, впрочем, другого выхода у меня нет, - Анна встала и отошла к окну. – Прошу Вас, выслушайте меня и, если после этого Вы станете относиться ко мне хотя бы без отвращения, я буду счастлива.
- Не могу представить, в чем Вы могли провиниться, но внимательно слушаю Вас, - даже не поворачиваясь, Анна чувствовала – граф улыбается.
Вздохнув поглубже и все так же не поворачиваясь, Анна ровным, невыразительным голосом начала свой рассказ.
- Вы уже знаете – я родилась и выросла в России. Помню - Вы не стали меня подробно расспрашивать об этом, а я тогда ничего не сказала. Да, я русская, только к представителям благородного сословия не имею ни малейшего отношения, поскольку родилась в крестьянской семье, к тому же еще не свободной. Не удивляйтесь, Ваша Светлость, в России до сих пор аристократы владеют крестьянами, чья жизнь ценится дешевле, чем жизнь породистого щенка.
В два года я осталась круглой сиротой после смерти родителей, и хозяин поместья, богатый знатный человек взял меня в свою семью в качестве воспитанницы. Официально я считалась крепостной, но об этом было запрещено говорить и мне, и слугам. Не знаю почему, только мой воспитатель относился ко мне как к родной дочери.