Едва невеста с посаженными родителями приблизилась к скамьям, где сидели приглашенные – между ними прокатился шепот. Анна была уверена – присутствующие обсуждают будущую графиню д’Эльяно, только ей было все равно. Каждый шаг, гулко отдающийся в тишине храма, приближал ее к замужеству. И вот уже она перед алтарем, а посаженный отец, передав ее руку графу, отошел в сторону, сев вместе с Джеммой в первых рядах.
Короткое благословение, и Анна вслед за женихом опустилась на колени на атласную подушку с вышитым на ней гербом рода д’Эльяно. Венчание началось.
Чуждые слова и молитвы католического обряда звучали, не задевая ее сознания. Анна будто со стороны видела себя, отвечающую «si» на вопрос священника и надевающую кольцо на палец графу. Все ее помыслы и мольбы были сосредоточены на иконе Богородицы старинного византийского письма, столь необычной в католическом храме. Обращаясь к ней, девушка просила дать ей сил и разума, наставить на путь истинный, молила защитить ее будущую семью. Просила, как могла, как умела, но искренне – от души.
А венчание, тем временем, подходило к концу. Последнее «Амэн», прозвучавшее под сводами храма, и как точка в прошлой жизни – ее подпись в церковной книге: «Анна д’Эльяно». Вот и все.
Идя от алтаря следом за мужем по обычаю католической знати, она только теперь поняла – отныне с этим мужчиной, с этой страной, и с этими людьми связана ее жизнь. Связана навсегда, до конца дней. Анны Платоновой больше нет – есть графиня д’Эльяно, которой еще предстоит стать женой, матерью и поддержкой для мужа.
Выйдя из базилики, граф взял жену под руку, и они направились к ожидавшему их свадебному кортежу. В карете он поднес пальцы девушки к губам и, улыбнувшись, сказал:
- Не переживайте, графиня. Все будет хорошо.
- Я не сомневаюсь в этом, Ваша Светлость, – Анна осмелилась взглянуть в лицо мужа.
- Паоло, cara, Паоло – привыкайте звать мужа по имени.
Девушка согласно кивнула головой, подбирая слова для ответа, и в этот момент карета остановилась возле Ка Дандоло.
Войдя в огромный холл палаццо, Анна увидела прислугу, собравшуюся, чтобы поприветствовать новую хозяйку. Мужчины склоняли головы, женщины приседали, когда граф вместе с женой проходили к лестнице, ведущей на второй этаж.
В просторном зале уже были накрыты роскошные столы, сверкавшие хрусталем и серебром изящных приборов. Согласившись на скромную свадьбу, граф решил ограничиться только торжественным обедом, отказавшись от бала.
Супруги встречали приглашенных у входа в зал, принимая поздравления и благодаря за подарки. Никто из присутствующих не был знаком Анне, поэтому графиня чувствовала себя неловко среди этих людей, но старалась не подавать виду, улыбаясь гостям и благодаря их.
Рассевшись за столы, гости отдавали должное тонким винам и изысканным блюдам, не забывая, однако, общаться между собой. Анна не сомневалась – главной темой разговоров была она, сидевшая во главе застолья вместе с мужем. От ее внимания не укрылось, какими глазами смотрели на нее мужчины, как поджимали губы женщины, рассматривая новоявленную графиню с головы до ног. И вряд ли эти взгляды можно было назвать дружелюбными.
Видимо, почувствовав смятение жены, граф сжал ее ладонь и, наклонившись, прошептал:
- Не обращайте внимания, Анна. Дамы всего лишь завидуют Вам, а мужчины… Почти каждый из них хотел бы оказаться на моем месте. Ваша красота просто создана для того, чтобы разбивать сердца.
- Я вовсе не стремлюсь к этому, поверьте, – Анна несмело коснулась руки мужа, – мне важны только Ваши чувства.
- Они полностью принадлежат Вам, сеньора, – улыбнулся Паоло д’Эльяно.
Этот шутливый разговор, тем не менее, придал Анне сил, и все время до конца обеда она чувствовала себя более уверенно.
Через два часа гости, собравшиеся на торжество, стали покидать Ка Дандоло. Последней уезжала Джемма, прощаясь с ней, Анна расплакалась, уткнувшись в плечо актрисы. Девушке было очень больно расставаться с этой женщиной, спасшей ей жизнь и практически ставшей для нее матерью. Табальони в последний раз прижала Анну к себе и, обернувшись к графу, сказала:
- Берегите ее, Ваша Светлость. Вам достался настоящий ангел.
- Я знаю, Джемма, – ответил граф без капли сомнения в голосе, и Джемма, кивнув на прощание бывшей компаньонке, скрылась за дверью.
Едва она вышла, как Анна услышала за спиной голос одной из служанок:
- Сеньора, я помогу Вам переодеться, – и без возражений пошла за девушкой по коридорам пока еще незнакомого палаццо.
Поднявшись этажом выше, горничная открыла одну из дверей и посторонилась, пропуская Анну.
- Ваши комнаты, сеньора, – проговорила она, – а комнаты сеньора графа рядом, – добавила девушка, закрывая дверь.
Анна огляделась. Безусловно – жилая часть дворца отличалась от парадной, подавляющей своими размерами и роскошью. Комната, в которой она сейчас находилась, скорее всего была будуаром, примыкавшим к спальне. Небольшая, отделанная в сине-бежевых тонах, она была обставлена простой удобной мебелью и выглядела весьма уютно. Единственной роскошной вещью здесь было висевшее на стене большое овальное зеркало в серебряной раме, в котором можно было увидеть себя во весь рост.
Дверь вновь отворилась, впуская еще одну девушку, несущую какие-то вещи. Когда она разложила их, то Анна увидела белье и платье, но к своему удивлению поняла, что подобной одежды у нее никогда не было. Судя по всему, она была куплена для нее мужем, только вот когда граф успел это сделать?
Расспрашивать служанок Анна не хотела, тем более – вряд ли бы она получила ответ на свои вопросы. Прислуга в Ка Дандоло была отлично вышколена и не позволяла себе лишних разговоров. Ни слова не говоря, служанки разобрали прическу и полностью раздели Анну, а потом помогли одеться в новые вещи. Одна из них унесла свадебный наряд и драгоценности, другая же принялась укладывать волосы графини. Закончив, она отошла в сторону, дав Анне возможность посмотреться в зеркало.